Несмотря на то, что эстрадная песня давно и прочно вошла в жизнь современного человека, феномен ее воздействия на массы изучен достаточно мало. Во всяком случае, в Интернете мне не удалось найти сколько-нибудь внятного материала на эту тему. Хотя, отдельные абзацы книги С. Кара-Мурзы «Манипуляция сознанием» посвящены эстрадной песне.

Между тем, эстрадная песня сопровождает нас повсюду и не может не оказывать влияния на умы сограждан.  Ларьки с музыкальной продукцией на рынках, радио в маршрутках, дома в фоновом режиме – попса, рок и шансон присутствуют повсюду.  И вот мы сами не замечаем, как мотивчик и тексточек разной степени навязчивости уже въедается в наш  мозг, а следом – образы и установки из песен.

Можно долго рассуждать на тему влияния художественных образов, книг, кинофильмов и песен на сознание масс. Искусство транслирует жизнеустройство, общественные установки. Немалую роль в формировании антисоветского мышления и распаде СССР сыграли и художественные образы, созданные в кино, книгах и песнях. Исполнители, поэты и композиторы четко улавливали дух времени, транслируя в конце 80-х-начале 90-х установку – ТАК ЖИТЬ НЕЛЬЗЯ. В этом преуспели и Гребенщиков, и Макаревич, и даже Киркоров (о его отдельном «шедевре» поговорим подробно). Особо «неоценимый» вклад внесли «мастера политической песни» И. Тальков и О.Газманов, приложились Маша Распутина  и Вика Цыганова.

Основные инструменты манипуляции сознанием включают в себя:

а) манипуляцию словами и образами, размывание и подмена понятий;

б) подмену имени и предмета;

в) разрушение логического мышления;

г) аутизм;

д) отключение памяти;

е) разрушение ядра нравственности.

Остановимся на некоторых моментах. Условно говоря, «антисоветское» ядро политической эстрадной песни можно разделить на 3 тематические категории:

-благостные картинки царской России;

-революция – зло, большевики-кровожадные твари;

-невыносимая жизнь в убогом «совке» и свобода, которую обещает перестройка.

На заре 1990-х «публицистичен» даже Киркоров. Его ранний «хит» «Лето не зима» премного транслировали по радио и ТВ. Вот – благостная картинка царской России:

Полдень весенний, река серебрится,
Вышел из храма народ.
Праздник престольный в казачьей станице,
Мирный тринадцатый год….

Дыни, арбузы, пшеничные булки -
Щедрый зажиточный край.
И на престоле сидит в Петербурге
Батюшка Царь Николай.

Браво! Царь Николай – гарант стабильности, и как будто ничто не предвещает беды. Яркий пример отключения памяти – человек знающий историю более или менее примерно представляет, каким он был «гарантом» и чего он нагарантировал. Идем дальше:

Трудно поверить, что скоро запляшет
Красный семнадцатый год.
Знают лишь на небе ангелы ваши,
Что вас, станичники, ждет.

После «мирного тринадцатого» - в «красный семнадцатый». А Первая Мировая так, семечки?  Вот и думает массовый обыватель – БОЛЬШЕВИКИ СВЕРГЛИ ЦАРЯ, а не сам он отрекся от престола. И образ Киркорова работал – еще далеко до «розовых сисек», тем паче – до последнего скандала с избиением дамы. А тогда смотрели, умилялись – какой красивый мальчик, в костюмчике, вприсядку танцует.

Отдельного внимания заслуживает лексика, употребляемая в песнях.  Например, часто встречается слово «господа». К «господам офицерам» обращался стоящий на сцене в офицерском мундире Газманов и страстно взывала Вика Цыганова:

Господа, наше время пришло!
Посмотрите, что стало с Россией!

Обращение «господа» как неизменный атрибут царской России считался признаком элитарного, нездешнего и жутко благородного. Это и есть манипуляция словом и образом.  Мелькает в голове у обывателя мысль – да до 17-го года ВСЕ БЫЛИ ГОСПОДАМИ! Рабочих и крестьян там по определению не водилось. Были еще, правда, «крепкие хозяйственники», но петь о них неинтересно. Они были господами – и мы будем.

Балы, красавицы, лакеи, юнкера

И вальсы Шуберта, и хруст французской булки, -

именно так в дореволюционной России проводила время молодежь.

Но скоро комиссар  достанет шашкой казака, уведет коня и жену. А какой-нибудь бывший подъесаул перейдет на сторону красных, как в одном из произведений Талькова:

И услышал казак -
Ты идёшь воевать
За народную власть
Со своим же народом….

Бывший подъесаул
Преуспел в той войне
И закончил её
На посту командарма.

В конце сего лирического повествования командарма настигает неизбежная божья кара за отступничество. Выходит дело, он пошел по ложной дороге, но в последний момент повернулся к богу.  Вывод – Советская власть безбожна, а мы теперь к богу повернемся.

Царские офицеры – вообще любимые персонажи Талькова. Произведение «Россия» - яркий пример манипуляции образами и словами, особенно если при этом еще отключить историческую память.

Листая старую тетрадь расстрелянного генерала,

Я тщетно силился понять

Как ты смогла себя отдать

На растерзание вандалам.

Из мрачной глубины веков.

Ты поднималась исполином,

Твой Петербург мирил врагов

Высокой доблестью полков

в век золотой Екатерины.

Россия! Россия!

Священной музыкой времен над златоглавою Москвою,

Струился колокольный звон но даже самый тихий он кому-то не давал покоя.

А золотые купола кому-то черный глаз слепили,

Ты раздражала силы зла и видно так их доняла что ослепить тебя решили.

В первом куплете речь вроде бы о веке Екатерины. Кто арифметикой владеет, может сосчитать, сколько лет прошло с момента века Екатерины до 1917–го. Больше сотни. Так что упоминание о ней здесь вообще ни к селу ни к городу и вырвано из контекста.  Вроде как получается, что большевики свергли… Екатерину. И получается сложнейшее произведение горячечного бреда. Где-то есть феерическая редкая запись, на которой Тальков даже пародирует Ленина, заменяя при этом имя Ленина на слово «гений».

А что же в это время наш обыватель? Одурманенный «всей правдой» «Огонька», «Нового мира»,  «Взгляда» и «Прожектора перестройки» он и это принимает на веру.  Историю он знает поверхностно, при этом уверен, что ему «всегда врали». Ну, а желание более подробно ознакомиться и даже открыть учебник  истории посещает его чуть реже, чем никогда.

Вот и выходит, что царя большевики свергли, а белое офицерство – такое белое-белое и пушистое-пушистое.

Итак, «цвет нации» частью эмигрировал, частью перестрелян. Наступает Советская власть и 74 года невыносимой жизни – дефицит, очереди, расстрелы, лагеря. И явилась перестройка и гласность – предвестники грядущей свободы. Где было безбожие – там будет новый храм, где было рабство, там будет свобода.

Новый пример манипуляции словом и образом в песне Газманова «Свежий ветер»:

Расскажу ему, как было со мной
Как лечили от свободы меня
Как хотели, чтобы был я слепой
У слепого так легко все отнять
Как хотели за меня все решать
В чем ходить, где жить и чем мне дышать
Как хотели запретить мне мечтать,
Но теперь меня уж не удержать.

Итак, лирического героя Газманова «лечили от свободы» (загнали в психушку, надели смирительную рубаху), да вдобавок еще и ослепили. Жуткая картина получается. Что он собирается со свободой делать, Газманов не объясняет.

Образу безудержной свободы противостоит образ абсолютной несвободы, в трансляции коего немало преуспел «Наутилус». Л. Парфенов считает тексты «Наутилуса» времен перестройки «политэкономическим анализом, как в толстых журналах».

Одни слова для кухонь, другие - для улиц.
Здесь сброшены орлы ради бройлерных куриц.

Эта песня – вообще яркий предмет логических нестыковок. «Здесь женщины ищут, но находят лишь старость». Что именно ищут? «Здесь нет негодяев в кабинетах из кожи». Ну, так это же хорошо, что негодяев нет! О чем тогда печалиться – непонятно. «Сброшенные орлы» - отдаленный намек на несправедливое разрушение чинного и благородного порядка царское России. «Бройлерные курицы» - намек на дефицит.

Мотив следующий – эта свобода ненадолго. Все равно все останется по-старому: у власти новый вождь, «вместо старого пленума – новый пленум». И «Машина времени», и тот же Тальков транслируют в сознание обывателя мысль: не радуйтесь – пока КПСС у власти, не видать никакой свободы. В одной из композиций Талькова эхо «КПСС-СС» звучит неприкрытым рефреном.

Не спешите, милые,
Не будьте так наивны,
Вращаются колёсики,
И не заржавлен пресс,
Винтики на месте,
И работает машина
С дьявольским названьем
КПСС.
КПСС - СС.

Здесь мы имеем дело с подменой имени и манипуляцией страхом – все равно коммуняки не уйдут никуда и всех повесят, вообще от СС мало чем отличаются.

Боится нового неведомого вождя и лирический герой «Машины времени»:

Чтобы сохранить
И порядок, и строй, -
Очень нужен новый герой.
Он народ спасти готов
От масонов и жидов,
У него есть
Ум, совесть и честь
И колода пламенных слов.

Он, услышав слово "рок",
Нажимает на курок.
Кто на рожон лез
С толком или без -
Все валить поедут лес.
У него - друзья в ЦеКа,
Словно лом, тверда рука,
Издалека
Он учует врага
И будет бить наверняка.

Блестящий пример манипуляции страхом и образом вождя. И народ слушал, верил и внимал, не хотел «порядка», «железной руки», возврата к старому. При свободном рынке не будут давить музыкантов, и вообще – «пусть живет КПСС на Чернобыльской АЭС» (реальный лозунг тех времен).

Однако же, не только пугать могли господа  музыканты. Они умели и развлекать, и транслировать  нужные мысли при помощи юмора и сатиры. Но, как известно, в каждой шутке - доля шутки, остальное – правда.

Популярную году так в 88-м песенку Александра Барыкина «Программа телепередач» многие причисляют к политической сатире, причем, завуалированной настолько тщательно, что и не догадаться сразу. Тем не менее:

Здравствуйте товарищи, начинаем программу телепередач на завтра,
Завтра вы увидите, то что никогда не видели, это будет завтра…

Припев «нет-нет- мы хотим сегодня, нет-нет- мы хотим сейчас» - своеобразный юмористический аналог «Перемен» Цоя. Перемен сегодня! Сейчас! «Завтра вы увидите//То, что никогда не видели» - воспринимается как намек на общественно-политические передачи, откуда можно узнать «всю правду».  Когда в самом конце Барыкин сообщает, что «по техническим причинам программа телепередач на завтра переносится на завтра», публика разочарована отсрочкой этого «светлого завтра».

Другой пример – единственный «хит» группы «Лимонадный Джо» «Стой, кто идет», в котором уже не скрыто, а явно транслируется мотив несвободы советского человека.

Стой, кто летит!? Предъявите пропуск
Нужно всякой птице документ иметь
Потому, что птице нельзя за границу
Просто так, без визы, самой перелететь.

«Туда нельзя, сюда нельзя… Никуда нельзя», - издевательски шепчет В.Шаповалов. Вроде бы шуточная песня, но обыватель усваивает, что ему «никуда нельзя» и что он со всех сторон окружен железным занавесом, границами, запретами. И это плохо! Вот настанет свободный рынок и тогда все будет можно.

В заключение хочется добавить, что манипуляция массовым сознанием посредством художественных образов – тонкая штука. Нужные манипуляторам общественные установки транслируются ненавязчиво и незаметно – включает ли обыватель на кухне радио, смотрит ли по телевизору новогодний концерт, слушает ли магнитофон, проходит ли мимо ларька с кассетами. Своих творцов народ любит, а других нет, и тогда не было. А нашему народу свойственна повышенная восприимчивость к художественным образам, в конечном итоге сыгравшая с ним злую шутку. Здесь тебе про свободу, про господ офицеров в красивых эполетах, про царя, бога и злых большевиков – а в кинотеатре «Покаяние», а в телевизоре и толстых журналах очередная «правда». Так наложилось одно на другое, люди поверили проходимцам, заманивавшим их в «свободный рынок», и большинство осталось ни с чем. Лицо свободы оказалось «недетским и злым», как спела та же «Машина Времени».

Зря пугали «железной рукой» господа Макаревич и Маргулис – живы, поныне здравствуют, на лесоповале не были замечены.  Благополучен и Газманов – ныне воспевает «Единую Россию» и почему-то страшно гордится, что он «сделан в СССР» («не вы ль сперва так злобно гнали»?). Один лишь Тальков стал первой жертвой «свободного» рынка и нарождающегося отечественного шоубиза – то ли певице Азизе дорогу перешел, то ли еще кому. Так или иначе, свою задачу они выполнили и честно потрудились на ниве пропаганды «общечеловеческих ценностей», «демократии» и «свободного рынка». Пипл-то схавал! И хавать продолжает.

Противостоять манипуляциям можно. И нужно. Достаточно лишь разглядеть ниточки, за которые они дергают – образы, слова, понятия, установки.Можно просто переключиться на что-то другое. Но других творцов у нас по-прежнему нет. И новые, и старые транслируют те общественные установки, которые диктуетрынок и нынешняя власть.