Все силы старой Европы, арабской реакции и нового света объединились для священной травли этого призрака пустыни: Саркози и эмир Халифа, Меттерних и Гизо, европейские троцкисты и американские неоконы, Маршал Тантави и его спецназ, Президент Обама и его бомбардировщики, Саркози и Камерон, французские радикалы и ливийские полицейские в лице бывшего министра внутренних дел Абдель Фаттаха Юниса, Рио-Тинто и Креди Суэц, Норвегия (Статйол) и Катар, получивший офф-тейк контракты на ливийскую нефть, все обрушились на полковника Каддафи.

Соколов дословно повторил ошибку младогегельянцев, критику общества ограничивающих критикой религии: для критики социалистического общества (и его господствующей идеологии) он счел достаточным найти параллели между марксистской идеологией (притом в ее наиболее простом виде – как она выражалась в обращениях к широким массам, а не в теоретических трудах) и религией. Считать, что «движущей силой русской революции было не столько учение Маркса об автоколебаниях в системе капиталистического производства, сколько морально-религиозные представления, происходящие из основ христианского учения» – значит, полностью разделять с верующими убеждение во всемогуществе религии. Точно так же, Штирнер видел во всех институтах общества «Святое» и это «Святое» силился развенчать (вместо того, чтобы показать, как земные отношения ложно представляются как нечто сакральное).