После более чем четвертьвекового правления Исламского режима иранская экономика находится в тяжелейшем состоянии. 16 лет экономических реформ под руководством «умеренной» и «реформистской» фракций режима, в лице двух бывших президентов, Али Акбара Хашеми Рафсанджани и Сэйеда Мохаммада Хатами, действовавших по указке международного капитала и таких организаций, как Международный Валютный фонд и Международный банк, не улучшили ситуацию. Коррупция и бедность
Режим насквозь коррумпирован. Часть чиновников бесконечно обогащается через черный рынок, пользуясь государственной монополией на внешнюю торговлю. Другие разбогатели, скупив национализированные предприятия по очень низким ценам.Как пишет журнал «Форбс», семья Рафсанджани владеет почти четвертью национального достояния. Бывший президент превратился в одного из самых богатых людей в мире, а главное, - в самого могущественного человека в стране. Иранцы часто говорят, что страна стала его частной компанией. Иран под властью мафиозно-капиталистического режима разделён на семейные владения - семья Рафсанджани заправляет нефтью, фисташками, продажей оружия, Джаннати имеют сахарную монополию, Паздарани – контролируют производство косметики и рынок лекарств, и так далее. Согласно классификации общих активов в иностранной валюте и золоте, хранящихся в Международных банках, Исламская республика владеет более чем 40 триллионами долларов, то есть суммой, равной половине активов США, что делает Иран одной из самых богатых стран мира. Однако что отличает Иран от многих государств, большая часть этих активов хранится на личных счетах. Эти цифры особенно впечатляют, если учесть, что внешний долг иранской Республики непрерывно растёт. Внешний долг в 24 миллиарда долларов и долг Центрального банка в 11 миллиардов висят тяжелым грузом на экономике и ограничивают возможности Исламского режима. Благодаря высоким ценам на мировом рынке, страны-экспортеры нефти уже смогли вернуть свои долги (Россия вернула 15 миллиардов долларов; Мексика - 7 миллиардов; Алжир - восемь). Тегеранский же режим не только не сбросил бремя долгов, но и увеличил их. Долг, составлявший в 2204 году 12,5 миллиардов, в 2005 году повысился до семнадцати, а в 2006 - до двадцати четырех. Иран не смог выиграть от текущего подъема цен на нефть, потому что режим продает углеводороды не по рыночным ценам, а по схеме buy-back (вид кредитной операции) по цене от 8 до 18 долларов за баррель. И хотя, согласно американскому Центру энергетической информации, Иран сильно увеличил свои разведанные нефтегазовые запасы в течение 2005 года, его ветшающая нефтедобывающая промышленность требует существенных финансовых вливаний: иранские инвестиционные потребности только в нефтяном секторе оценены в 100 миллиардов долларов. Налицо повальная безработица среди молодежи. Точной статистики нет, но, по мнению многих аналитиков, процент безработных достигает минимум 40%. За время, прошедшее после революции, произошел значительный прирост населения. Сегодня половину 70-тимиллионного населения Ирана составляют люди младше 18 лет, которым, по оценкам экспертов, каждый год требуется миллион новых рабочих мест. Особенно остро проблема безработицы стоит для городской молодежи. Молодые дипломированные специалисты больше всех страдают от отсутствия перспектив. Рост валового внутреннего продукта прекратился. По недавней информации ООН, более 550 000 детей в Иране живут максимум на 1 доллар в день, а 35.5 % населения – менее чем на 2 доллара в день. И это в то время как цены на нефть возросли в три раза за два года! Формально Иран - «парламентская» республика с оппозиционными партиями и даже «реформаторами», фактически же речь идет о сектантском тоталитарном режиме, который невозможно даже охарактеризовать как «диктатуру», поскольку кланы имеют неограниченную власть, а население целиком контролируется с помощью религиозных постулатов. Ползучий переворот?
Именно в этой политической и экономической ситуации иранцам предложили поучаствовать в фарсе под названием «президентские выборы». Впрочем, сам термин «выборы» носит здесь отличное от привычного нам значения: кандидаты в президенты отбираются заранее Советом Стражей, исходящим из их компетентности и религиозных добродетелей. Впервые, в результате противоречий между фракциями режима, избирательный маскарад 2005 года был разделен на два действия. Из более тысячи возможных кандидатов Совет Стражей, этот сторожевой пёс Исламской конституции, одобрил всего пять, в число которых попали: Моин, тогдашний Министр Культуры (кандидат от реформаторов); прежний президент Рафсанджани, столп режима; Каруби, тогдашний президент Исламского Парламента; Ахмадинежад, мэр Тегерана, неизвестный публике новичок на политической сцене; и пятый кандидат – «тёмная лошадка». Первый раунд завершился неожиданно: первое место с 6.5. миллионами голосов занял неизвестный прежде Ахмадинежад, обойдя всесильного Рафсанджани. Во втором раунде проголосовало 29 миллионов из 47; Ахмадинежад получил 17.5 миллионов голосов. Было очевидно, что голосование за Ахмадинежада означало прежде всего большое «нет» Рафсанджани, как фигуре, с самого начала олицетворявшей режим. Каждый раз, когда людям давали шанс высказаться, они использовали его, чтобы сказать «нет» режиму. На этих выборах стал очевиден ещё один важный аспект: роль Стражей Революции. Они использовали весь государственный аппарат с его пропагандистской машиной для продвижения Ахмадинежада. После полного поражения так называемой «реформы» в экономической и политической сферах, была принята новая стратегия. В сфере экономики - чистый либерализм, внутренняя политика - абсолютно репрессивна: исламский вариант «китайской модели». Несколько лет назад в Тегеране был издан перевод известной книги Сэмюэля Хантингтона «Столкновение Цивилизаций и Передел Мирового Порядка». Издатель получил заказ на 1000 экземпляров, то есть, на половину тиража. Дистрибьютер вспоминает: «Мы заинтересовались, кто заказал столько книг. Ответ стал ясен, когда мы увидели, что за книгами прибыл военный грузовик, принадлежащий Корпусу Исламских Стражей Революции. Среди чиновников, получивших книгу, был Яхья Сафави; сегодня это главнокомандующий Стражей. Другой экземпляр отправился к Махмуду Ахмадинежаду, бывшему резервному офицеру Стражей, нынешнему президенту Исламской республики Иран». В последние годы власть в стране теми или иными способами сконцентрировалась в руках Стражей. Прежний офицер Стражей Ибрагим Азгазадех, сам признаётся, что военно-политическая элита устроила «ползучий» переворот. Пока прежний президент Мохамед Хатами ездил по миру, пытаясь очаровать западную публику цитатами из Гоббса и Гегеля, Стражи строили внушительную низовую сеть по всему Ирану и в итоге создали две весьма влиятельные политические организации: «Усулагаран», то есть «фундаменталисты», и «Исаргаран», то есть «жертвующие собой», привлекая в них молодых офицеров, государственных служащих, предпринимателей и интеллигенцию. В 2003 году сеть взяла под контроль Тегеранский муниципальный совет и назначила Ахмадинежада на пост мэра. Два года спустя он стал кандидатом в президенты от Стражей, победив прежнего президента Рафсанджани, одного из самых богатых людей на планете и представителя старой гвардии мулл, находящейся на пороге вымирания.
Ахмадинежад – кто он?
Махмуд Ахмадинежад родился в 1957 году и вырос в бедных кварталах южного Тегерана. В 1975 поступил в Университет, чтобы учиться на инженера. Во время иранской революции Ахмадинежад стал лидером Ассоциации Исламских Студентов, ультраконсервативной Исламской фундаменталистской организации. Он участвовал в захвате американского посольства в Тегеране в ноябре 1979. В период университетских репрессий в 1980, которые Хомейни назвал «Исламской культурной революцией», Ахмадинежад и его организация играли ключевую роль в чистках диссидентски настроенных преподавателей и студентов, многие из которых были арестованы и казнены. Университеты оставались закрытыми в течение трех лет, и Ахмадинежад присоединился к Стражам Революции. В начале 1980-х он работал во «внутренней безопасности» Стражей, имел репутацию следователя с садистическими замашками. Некоторое время служил в тюрьмах смертников Эвин, где участвовал в убийствах тысяч политических заключенных. В 1981 присоединился к бригадам палача Лажеварди, также связанного с Эвин, где каждую ночь казнили сотни заключенных. Тогда его прозвали «finisher»: тот, кто делает финальный, контрольный выстрел в умирающего. Вовлеченный в террористические операции режима за границей, он тайно руководил рядом убийств на Ближнем Востоке и в Европе, в частности, уничтожением курдского лидера Гассемлу, убитого в венской квартире в июле 1989. Побыв губернатором городов Маку и Хой, в 1993 он был назначен культурным советником министра культуры и исламской ориентации, а несколько месяцев спустя - генерал-губернатором области Ардебил. В 1997 году недавно созданное правительство Хатами уводило Ахмадинежада с его поста, и он вернулся в университет, однако занимался в первую очередь организацией Ансар-е-Хезболла, ультрасиловой исламистской милиции. Став мэром Тегерана в апреле 2003, Ахмадинежад начал строить мощную фундаменталистскую сеть, Абагдаран-e-Иран-e-Эслами (буквально «те, кто развивает исламский Иран»). В тесном сотрудничестве со Стражами Революции Абагдаран выиграла муниципальные выборы 2003 года и выборы в законодательную власть 2004 года. Организация позиционировала себя как группа исламской неофундаменталистской молодежи, желающая восстановить идеалы и политику основателя режима, аятоллы Хомейни. Это была одна из многих ультраконсервативных групп, боровшихся по указке верховного лидера, аятоллы Хоменеи, с фракцией уходящего президента Хатами после парламентских выборов февраля 2000. Послужной список Ахмадинежада типичен для человека, выбранного окружением Хаменеи в качестве нового лица религиозной элиты. Но под этой маской скрывается самый настоящий деспот. Ахмадинежад - первый кандидат не от мулл, ставший президентом с 1981. Благодаря скромному происхождению и демагогической, популистской риторике он, по крайней мере в период президентских выборов, завоевал доверие части населения, особенно бедноты, которая чувствует, что её предала коррумпированная религиозная верхушка. Но Иран находится на грани глубочайшего социального кризиса. После больше чем 20 лет господства мулл, массы полны гнева и недовольства. Молодёжные движения и противоречия внутри власти - явные признаки надвигающегося кризиса. Перевод Кирилла Медведева
Кирилл Медведев
Территория классовой борьбы За последние годы в Иране произошло множество выступлений трудящихся, самое крупное событие – борьба профсоюза водителей автобусной компании «Вахед», обслуживающей Тегеран и его пригороды, начавшаяся в конце 2004 года. Сам факт существования независимой организации водителей, возникшей незадолго до описываемых событий и насчитывающей сейчас около 9000 членов, - серьезный шаг вперед для рабочего движения в стране. Трудовые отношения в Иранской Республике контролируются, начиная с 1980 г., так называемым «Домом рабочих» - органом, тесно связанным с исполнительной и законодательной ветвями власти. Первоначально он создавался для противодействия распространению левых идей в среде городских рабочих, однако постепенно установил жесткий контроль также в области коллективных договоров и профсоюзных акций. До недавнего времени «Дому рабочих» удавалось бороться с организацией независимых профсоюзов, часто в тесном взаимодействии с правоохранительными органами. На протяжении 2005-2006 годов профсоюз водителей при поддержке международного рабочего движения проводил ответные акции, требуя освобождения активистов, подписания коллективного договора, признания профсоюза, повышение зарплаты и улучшение условий труда. Борьба профсоюза всколыхнула страну. В течение полутора лет продолжалось преследование активистов организации и членов их семей, сотни рабочих были ранены или брошены за решетку, подвергнуты допросам и пыткам в тюрьме «Эвин». Как сообщает Координационный комитет Студенческого движения за демократию в Иране, аресты проводили, в частности, представители штурмовых группировок режима «Ансар-аль-Хизбалла» и «Исламский союз тегеранской коллективной автобусной компании». «Исламисты желают сломить нашу волю к сопротивлению, и у нас нет другого выхода кроме как продолжить борьбу еще более решительными методами» - говорится в декларации профсоюза, лидер которого, Мансур Осанла, был арестован несколько недель назад и освобожден под залог в результате мощнейшей кампании международной солидарности 19 декабря 2006 года. В 2005 году в Иране проходила крупная забастовка медсестер пол лозунгами «Приватизация - это усиление эксплуатации и нищенские зарплаты для медсестер» и «Увольнение медсестер – угроза жизни людей». В декабре того же года рабочие стеклозавода «Мирал» заблокировали горящими шинами шоссе Тегеран-Савех. В декабре 2006 года провели забастовку 800 рабочих завода «Иран Садра». Тогда же десятки рабочих завода «Поушине Бафт» перекрыли все дороги к городу Алборц. Акция протеста муниципальных рабочих «Яссуй» была подавлена силами безопасности, десятки рабочих участвовали в стычках с полицией, многие арестованы. Требования всех этих выступлений – остановка неолиберальных реформ и, в первую очередь, приватизации, отмена запрета на создание независимых профсоюзов, повышение заработной платы, улучшение условий труда. В Иране также регулярно проходят студенческие выступления против преследований политически активных студентов и преподавателей, против идеологического давления исламистского режима, а также против военных действий США в регионе. Самая крупная из подобных акций за последнее время состоялась 6 декабря 2006 года, в национальный день студента. Около полутора тысяч студентов вышли на улицы под лозунгами «Социализм – наш путь к освобождению», «Смерть Талибана (то есть исламистского режима) – спасение нации», «Нам нечего терять, кроме своих цепей», «Социализм или варварство», «Студенты, рабочие, преподаватели – боритесь вместе», «Студенты борятся, реакционеры дрожат», «Свободу студенческим активистам», «Свободу независимым студенческим организациям», и т.п. В эти же дни президента Ахмадинежада, совершавшего турне по иранским ВУЗам, студенты встречали массовым саботажем его выступлений, обвинениями в фашизме, портретами товарищей, отчисленных за политический активизм. Студенты университета Амир Кабир заблокировали подходы к кампусу, прерывали речь президента взрывами хлопушек, жгли фотографии столпов режима. В Иране никто не сомневается, что санкции, наложенные Советом Безопасности ООН, ударят лишь по рабочим и малоимущим: правительство, упирая на «новые экономические условия», бросит за решетки тысячи рабочих, перестанет выплачивать жалование работникам госсектора, усилит репрессии. США же продолжит оперировать такими понятиями, как «ось зла» и «борьба с исламским терроризмом». Это еще раз показывает, насколько режимы Буша и Ахмадинежада нуждаются друг в друге. Многие в Иране считают, что борьба с империализмом и сионизмом, буревестником которой любит представлять себя нынешний иранский президент, была скомпрометирована Ахмадинежадом после того, как он провел «конференцию по Холокосту», в которой приняли участие лидер Ку Клукс Клана и другие фашисты. Для нынешнего иранского режима подобные провокации – удобный способ замалчивать катастрофические экономические и социальные последствия приватизации и сокращения трудовых гарантий, проводимых иранской теократией.
http://www.vpered.org.ru/comment59.html |
Главная
