За последнее время много можно было услышать о 1905-м годе. Календарное столетие первой русской революции совпало с мощными выступлениями льготников и созданием структур координации их борьбы, которые кое-кто поторопился сравнить с Советами рабочих. Эти сравнения можно было найти в прессе любого оттенка – от буржуазных газет до «Советской России» и «Завтра».
Проведем еще одну аналогию с 1905 годом, помня, что как говорил товарищ Сталин, «исторические параллели всегда рискованны». А именно, параллель политических позиций левых в отношении к существующей власти. Социальные корни этой позиции в 1905 году и 2005-м иные, но деление левых очень похоже.
Неозубатовцы
Мощные рабочие организации созданные начальником охранного отделения (историческая предшественница ФСБ) полковником Сергеем Зубатовым наделали в свое время шума. Чтобы бороться с влиянием революционеров власти решили создать рабочие организации сами. Им было разрешено вести борьбу против капиталистов, но не против самодержавия. Фактически, они насаждали все ту же веру в «доброго царя и плохих бояр», которые российский правящий класс использовал в своих интересах чуть ли не сотни лет.
Как ни удивительно, и сегодня мы встречаем подобные политические химеры. Только организуют зубатовцы не рабочих, которые пока политически пассивны, а самих революционеров, из числа наименее марксистски «подкованых». Согласно теории неозубатовцев, «добрый царь» В.Путин является величайшим борцом против иностранного империализма и последней надеждой угнетенных. Если убрать Путина, то к власти придет иностранный капитал и будет полный капец. Как ни странно, находятся люди, принимающие эти теории всерьез. Этакие «сами себе Гапоны». Не верите? Почитайте «марксиста» Антона Баумгартена («Голосую за Путина»), бывшего коммуниста Дмитрия Якушева, и защищающего их зубатовскую позицию национал-патриота Дмитрия Кузьмина. Интересно, что видимо, не имея других аргументов, это течение получившее название «красного путинизма» обвиняет всех своих идейных противников в связях с Березовским, ЮКОСом, а то и с «колумбийской наркомафией».
Ну, впрочем, хватит о добровольных защитниках реакции.
Неоменьшевики и необольшевики
Теперь кинем взгляд на лагерь революции. Там мы найдем сотни различных тенденций, сект, десятки видов троцкизма, сталинизма, ленинзма, маоизма и т.д. Эти течения подолжают старые споры, обсасывая аргумента пятидесятилетней давности, которые никому, кроме самих сектантов уже, наверное, и не интересны. Но есть и важное различие, которое снова заставляет вспомнить о 1905-м годе. Это вопрос об отношении к либеральной буржуазии.
Сто лет назад большевики и меньшевики также спорили по этому вопросу. Меньшевики считали, что поскольку революция буржуазная, то пролетариат должен выступать союзником либеральной буржуазии под ее руководством. Борьбу против буржуазии нужно отложить, чтобы не «отпугнуть» ее от революции. Пролетариат должен лишь «подталкивать» буржуазию в левую сторону. После победы буржуазно-демократической революции партия пролетариата будет долгое время находится в оппозиции к буржуазному правительству, пока капитализм не разовьется настолько, что станет возможна пролетарская революция, или, как выражался Плеханов, пока «история не перемелет ту муку, из которой будет выпечен пирог социализма».
Большевистская точка зрения состояла в том, что хорошо организованный и сплоченный класс наемных работников – пролетариат сам должен выступить в роли лидера революции. Либеральная буржуазия не может справиться с этой задачей, так как она боится революции и склонна к компромиссам с царским правительством. (К тому же значительная часть земель помещиков была заложена капиталистам, и революция, означавшая конфискацию помещичьей земли, больно ударяла по карману промышленников, банкиров и купцов, которые тысячами нитей были связаны с аристократией).
Хотя сегодня противоречия между режимом Путина и так называемыми «либералами» состоят совсем не в том, в чем между кадетами и царем, но точки зрения на союзы прослеживаются те же.
Неоменьшевики считают, что сначала перед страной стоит перспектива некоей «буржуазно-демократической революции», которая приведет к смещению Путина, но не затронет основы капитализма. Такие настроения прослеживаются и в КПРФ, и иногда о союзе с «оранжевыми» против Путина можно услышать и от Зюганова. Только после свержения Путина можно думать о социализме, считают неоменьшевики. Ущербность такой позиции не раз доказывалась теоретически. Тем не менее, адепты такой позиции все еще существуют.
Необольшевизм, как революционное течение, может вылупиться из скорлупы сегодняшнего сектантства, оппортунизма и догматизма, только в борьбе как с иллюзиями союза со «своей» «патриотической» буржуазией, так и с теорией «демократической революции», якобы предшествующей социалистической. Важно видеть главное звено, потянув за которое, можно вытянуть всю цепь. Сейчас это звено – классовая позиция «против всей буржуазии», за социалистическую революцию. Остальные противоречия – между троцкистами и сталинистами, «старыми» и «новыми» левыми, «демократическими» и «тоталитарными» социалистами и т.п. должны отступить на задний план. Они не исчезнут. Возможно, они даже выйдут из тени и снова станут важными вопросами дискуссии среди левых. Но сегодня не они определяют политическую позицию той или иной левой группы, партии, секты, поэтому ими нужно временно пожертвовать ради выхода из порочного круга сектантства. |
Главная
