Недавнее [6 февраля 2013 г. - прим. переводчика] убийство левого политического деятеля Шокри Белаида, генерального секретаря Объединенной демократической партии патриотов, напомнило всему миру о продолжающейся революции в Тунисе. Массовые акции, выражение недовольства трудящимися, и повторение лозунгов, с которыми 2 года назад был свергнут диктатор Бен Али (теперь уже против исламистского правительства), показали смехотворность мнения, что североафриканская страна воспроизвела модель мирного перехода, заимствованную у Испании. Отчасти поэтому пресса режима Бурбонов, как и международная буржуазная пресса, пытается представить политическую и социальную ситуацию в Тунисе как конфликт исламистов и светских сил, чтобы скрыть действительную природу противоречий, которые в действительности являются классовыми и развиваются в соответствии с ходом революционного процесса в этой стране.

Ясно, что в этом империалистические СМИ не отличаются от многих «левых» оппортунистов, которые также рассматривают восстания в арабском мире как единое целое; в то время, как буржуазные СМИ представляют их как волну, которая смела диктаторские режимы в регионе, но закончилась с взятием власти исламистами, радикализация которых может представлять угрозу, оппортунисты представляют всё движение 2011 года как «плод империалистического заговора, покончившего с революционными лидерами». Поскольку Тунис не вписывается в эти схемы, происходящие там события пытаются попросту замолчать; для революционеров же этот опыт является наиболее интересным из того, что произошло во всем арабском мире.

Во-первых, этот опыт опровергает измышления, отвергающие роль рабочего класса как революционного субъекта. Хватает доказательств того, что восстания в Тунисе и Египте стали делом рук не молодых блоггеров, а организованного профсоюзного движения, организаций женщин, студентов и безработных, которые направили протест в политическое русло и на защиту интересов народа. Непосредственно предшествующими протестам событиями были забастовки рабочих в предшествующее время и (в Египте) демонстрации против дороговизны в 2008 году.

Очевидная связь верхушки крупного профобъединения ВСТТ [Всеобщего союза труда Туниса] с режимом не стала препятствием для того, чтобы на местах и в низовых комитетах левые работали внутри профсоюза, направляя борьбу рабочих вне зависимости от позиции руководства ВСТТ, как это произошло у шахтеров в 2008году. Это позволило местным организациям ВСТТ, несмотря на двусмысленную позицию бюрократов, в декабре 2010 г. встать на сторону революции и занимать первое место в рядах борющихся до сих пор. Без сомнения, если бы революционеры отступили бы перед оппортунистами, спокойно уживавшимися с диктатурой, ее падение могло бы не произойти или по меньшей мере произойти другим образом.

Во-вторых, революционный процесс в Тунисе покончил с двумя мифами: с представлением империалистов, что арабские народы – «естественные конформисты», которые останутся в подчинении светских или исламистских автократий, а также с мнением тех среди левых, которые отрицали применимость ленинской концепции революции к обществам вне Европы и, вместо этого, поддерживали тех, кого считали «заменяющей» революционной силой, к примеру, «Джамахирию» или «гражданскую революцию» (политикусоциал-демократическогопрезидентаКорреавЭквадоре – прим. переводчика).

Тунисские коммунисты, в противоположность этому, точно применили марксистско-ленинскую теорию к оценке революции, правильно проанализировав классовую структуру страны и противоречия в тунисском обществе. Это позволило им в условиях революции развить народное движение, распространить свои программные предложения среди значительной части населения, сохранить революционное движение живым и развивающимся. Многолюдность похорон Белаида свидетельствует об этом.

Это точное наблюдение товарищей из РКПТ (Рабочей коммунистической партии Туниса, ныне Партия трудящихся) за тактическими нуждами каждого момента можно проследить по изменению лозунгов с декабря 2010 г., когда впервые объединились все оппозиционные диктатуре силы. Тогда, в заявлении о создании Фронта 14 января (русский перевод в №30: http://communist.ru/index.php?article_id=2245 – прим. переводчика) и его последующих заявлениях, на первом месте стояли наиболее срочные демократические задачи, для того, чтобы покончить с остатками диктаторского режима, тогда как социально-экономические задачи рассматривались ясно, но кратко. Такое ясное обозначение целей позволило отделить участников революции от ее врагов и позволило благодаря завоеванию базовых демократических прав усилить позиции народных сил в последующей борьбе.

В течение 2011 года, при первых переходных правительствах и во время формирования Национального учредительного собрания, политическая ситуация прояснилась: предложения, касающиеся социально-экономических проблем, вышли на первый план, тогда как разрушение аппарата диктатуры было задержано следующими буржуазными правительствами: это еще раз подтвердило слова Ленина о том, что только пролетариат может довести борьбу за демократию до конца. В этих условиях РКПТ без колебаний пошла на такой шаг, как смена названия (при сохранении марксистско-ленинских программы и устава), для того, чтобы победить антикоммунистические предрассудки значительной части тунисского общества и облегчить объединение всех противников сложившейся ситуации, включая бывших избирателей [исламистской] Партии возрождения. И поскольку образованное после выборов октября 2011 года исламистского правительство не решило этих вопросов, и к тому же стало продвигать свое религиозное видение общества, возникли новые конфликты..

В дальнейшем, в программе новообразованного Народного фронта (сентябрь 2012 г.), объединившего двенадцать организаций с ПТ во главе, решительно был поставлен вопрос о том, чтобы «довести до завершения революционный процесс и установить народную власть» и были выделены основные задачи: построения полностью независимого (от империалистических держав и режимов Персидского залива) правового государства, обеспечения экономических и социальных прав и противостояния наступлению исламистов и его последствиям. В противоположность неолиберальной политике исламистской ПВ, Народный фронт потребовал национализации, аннулирования долга диктатуры, аграрной реформы и качественной работы социальных служб.

Убийство Белаида привело к новому ускорению революционного процесса, высветив тоталитарные устремления по крайней мере части правящих исламистов и их терпимость, если не прямую связь, с террористическими организациями вроде так называемой Лиги защиты революции, которая предположительно ответственна за убийство. Это привело к распространению убеждения, что правительство ПВ коррумпировано, а его неолиберальная политика неэффективна перед лицом кризиса. За короткое время – полтора года – «умеренный» исламизм, отказавшийся решить вопросы, которые привели к революции, утратил часть своей уличной силы и оказался окружен сильным Народным фронтом, а также буржуазией, представленной партией Нида Тунис (наследницей аппарата диктатуры, до сих пор сильно представленной в полиции и других государственных структурах), которая разделяет экономическую политику либералов, но надеется пожать плоды дестабилизации. Эта ситуация усилила позиции Народного фронта, но в то же время способствовала усилению светских и салафитских фашистов, которые пытаются победить народный протест и наступление левых, угрожающие экономическому господству буржуазии, которая сбросила Бен Али, потому что мафиозный характер его режима был удушающим, а не потому, что была несогласна с его антирабочей и проимпериалистической экономической политикой.

Новые требования Народного фронта были приспособлены к новой ситуации, которая потребовала непреклонной борьбы с террористическими бандами и стойкости для того, чтобы избежать сползания в хаос, к которому эти банды пытаются привести, чтобы использовать его для целей старого аппарата диктатуры или салафитов: вспомним, как в начале 2011 года именно головорезы из Демократического конституционного объединения [правящей партии при диктатуре – прим. переводчика] организовали беспорядки и насилие, чтобы представить себя гарантами безопасности и попытаться вернуться к власти. Поэтому, программа Народного фронта на ближайшее время делает упор на необходимости завершить процесс утверждения законодательства, обеспечить гарантии демократических избирательных, юридических и информационных прав, увековечить память мучеников революции и отдать под суд виновников политического и религиозного насилия. Всё это, а также ряд срочных социально-экономических мер, полностью противоречит крайне туманной программе трехпартийного правительства ПВ, Демократического форума за труд и свободы и Конгресса за республику [социал-демократические партии, младшие партнеры ПВ в правительстве – прим. переводчика], созданного для того, чтобы удержать власть в руках исламистов в лице их бывшего министра внутренних дел Лараеда [с февраля 2013 г. – премьер-министр Туниса – прим. переводчика].

Вместе с тем, надо понять, кто же действительно являются друзьями народа, кто обеспечат ему безопасность и благосостояние. Необходимо дать тунисскому народв возможность освободится от всех следов как старой диктатуры Бен Али, так и новой, которую, помимо исламистов, пытаются установить местные и иностранные капиталисты. За это борются марксисты-ленинцы и Народный фронт. Дальнейшееразвитиереволюции – врукахрабочихивсегонародаТуниса.

Источник

Перевел Юлий Михайлов