2012 год определенно войдет в историю. Скорее всего, его роль в будущем учебнике – это своеобразная точка отсчета, время, когда была отсечена стабильность, а страна вошла в зону турбулентности. Что-то вроде пресловутого 1913-го, на который так любили оглядываться советские специалисты по статистике.

Кто-то скажет, что в 2012 году ничего не произошло. В этом случае под событием понимается строго революция, демонстративное изменение политического порядка, и на меньшее мы не соглашаемся. Но, положа руку на сердце, такого события и не могло произойти. Россия спит и не собирается просыпаться. Креативный класс не очень хорошо справляется даже со своими прямыми обязанностями – “креативить”, не говоря уже об общественном каком-то порыве. Нужен какой-то сигнал, хлопок, случай. Но его нет.

Революции не случилось, зато произошло нечто другое и, вероятно, гораздо более важное. Старая машинка властных отношений, собранная наспех из обломков коммунистических спецслужб, “лихих 90-ых”, “равноудаленности бизнеса от власти” и “антитеррористической операции на Северном Кавказе”, отказалась признавать, что у нее сейчас, десятилетие спустя, есть проблемы. Она, пусть и с некоторым трудом, перезапустилась и, не имея ни кадровых, ни интеллектуальных, ни моральных ресурсов, без лидеров второго звена, без внутреннего согласия, без реальной, а не административной поддержки на местах решила существовать в прежнем формате еще минимум 6, а в перспективе все 12, 18 и более лет. Метафора тут очень простая: техника неисправна, но космический полет все равно состоится, потому что летать больше не на чем, а не летать еще опаснее – сожрут на месте. Или представьте себе, что вы отправились в кругосветное путешествие на “Ладе Калине” без провианта, ориентируясь исключительно по ГЛОНАССу. Вот чем сейчас занимается российская власть. Я бы не стал ей завидовать.

Главная новелла состояла в нынешнем году вот в чем. Власть больше не пытается сделать так, чтобы ее любили все. Интеллигенция уже не должна в едином порыве вместе со всем народом славить вождя. Интеллигенцию, конечно, будут продолжать подкупать и переманивать на свою сторону, но тотальный контроль в духе “сурковской пропаганды” отменяется. В Министерстве любви идут сокращения. Пусть себе хипстеры размахивают плакатами в резервациях-гайдпарках, которые для них специально построят. Пусть пишут гадости в Facebook и оплакивают потерянную свободу. У партии власти всегда будут надежные 51%, скромное, но устойчивое большинство, контрольный пакет акций ЗАО “Российская Федерация”. Этого достаточно для того, чтобы не только сохранять контроль над страной в ближайшие годы, но и не допускать серьезных сомнений в ее легитимности.

Любые попытки выйти из резервации при этом будут мгновенно и очень жестко пресекаться: посадки и увольнения инакомыслящих уже стали частью нашей реальности. Власть делит с креативным классом апельсин и бросает ему корки: сиди в Facebook, а мы будем сидеть на трубе. Мы хватаем корки, а рисковать ими ради мякоти уже не хотим. “Оппозиция” сегодня не готова ни сидеть по политическим статьям, ни отвечать на насилие. 6 мая на Болотной под руку СК попали случайные люди, никто из которых не делал осмысленный выбор – сидеть. Публичные лидеры оппозиции успешно избегают казематов, и это, наоборот, вполне закономерно. Ее координационный совет состоит из людей ироничных и в основном обеспеченных. Сейчас им нужно как раз готовить доски для серфинга в южных широтах. Разве будут такие люди всерьез бороться за власть? Каждому видно, что они просто пошутили. Впрочем, это обширная тема для отдельного разговора.

Важная вещь: у креативного класса совсем сбился прицел. Мы хотим видеть биполярную Россию, где на одной стороне стоят свободолюбивые граждане с плакатами, а на другой – заседают чиновники, “создающие вал абсурдных законов”. Законы (действительно вполне абсурдные) мы, конечно, рассматриваем как адресованные лично нам, как способ поглумиться над нами, как-то обидеть и поддеть креативных. Эта точка зрения является примером эгоцентризма. Она попросту мешает адекватной оценки ситуации. Во-первых, группы креативных граждан и чиновников перетекают друг в друга и не слишком отличаются по своим реальным, а не декларируемым ценностям. В пределах Садового кольца, говорят, много любителей Кима Ки Дука, но взяток здесь дают столько же, если не больше, как и в других местах, где почитают “Самое смешное кино-3”. Креативные граждане назначаются на госпосты, а чиновники, исторгнутые из кормушек, начинают креативить. И что самое главное – весь креативный класс работает прямо или косвенно на государство, предоставляя свои услуги либо госкомпаниям, либо их бенефициарам. Какое же тут противостояние? Одна видимость. Люди по зову сердца ходят на Болотную площадь, а потом в силу профессионального долга пишут отчеты о том, как бы всех этих сердешных разогнать.

Во-вторых, власть совсем не гомогенна, и сейчас, возможно, даже более полна внутренних противоречий, чем прежде. Считать ее цитаделью зла, этаким Мордором совершенно нелепо – это скорее архипелаг, между отдельными островами которых ведутся ожесточенные войны. Скандалы вокруг Сердюкова, недавний демарш Голодец, а потом ведомства Коновалова против закона о сиротах свидетельствуют о парадоксальном: у практически забытого, списанного со счетов премьера Медведева есть реальные амбиции. Кажется, после того, как он покинул президентский пост амбиции эти не сокращаются, а скорее растут, потому что Дмитрий Анатольевич понял наконец: второго шанса не будет. Убрать премьера нельзя, потому что это создаст слишком много проблем и окончательно изолирует национального лидера от собственного окружения. Вернуть себе статус “фигуры над схваткой” Путин тоже не может. Вся его энергия уходит на то, чтобы не дать сожрать себя этим дерущимся бульдогам, а совсем не на борьбу с хипстерами.

В этом ключе можно посмотреть и на абсурдные законы, и на очередное завинчивание гаек в целом. Это “не историческая логика самосохранения империи”, как пишут некоторые наши публицисты, начитавшиеся то ли Дугина, то ли Проханова. Не вековое проклятие Руси. А вполне рациональная – для краткосрочной тактической перспективы – попытка выстроить системе дополнительные степени защиты на тот случай, если внутриэлитный конфликт продолжит разгораться. Каждый из представителей российской политической элиты хорошо осведомлен о том, как в России ведутся дела, поэтому лучше сделать так, чтобы ему не очень хотелось рассказывать об этом каким-нибудь “иностранным агентам”. Не стоит давать ему и шансов использовать стихийный гнев (все оппозиционеры выходят из элиты, достаточно вспомнить бывшего премьер-министра Касьянова и бывшего вице-премьера Немцова). А в идеале вся нынешняя власть должна стать “неприкасаемой”: тогда страх перед Западом в конечном итоге перевесит желание отобрать у соседа кусок добычи. Вот такие дела, хипстеры. Посмотрите в зеркало и ответьте честно: могут ли такого человека как вы бояться в Кремле? То-то и оно. Не для вас эти законы, ой, не для вас. И не забывайте, пожалуйста, что если у вас в Твиттере все против закона, например, об усыновлении сирот, это не значит, что против него выступает и весь российский народ.

Сделав такое открытие, радоваться и ликовать, конечно, не приходится. В этом году мы публиковали перевод колонки Нейла Фергюсона из американского Newsweek. Сейчас уже не важно, о чем он там писал, важно то, что его тексты вполне адекватно и актуально читаются в Москве. То есть вещи, о которых он говорит для американцев, имеют к нам прямое отношение. Так устроен нынешний мир, это глобализация, вычитанная не из учебников, а пережитая в ходе интеллектуального потребления, на практике. Так вот такому реальному вписыванию России в глобальный контекст сопутствует дикая провинциализация страны. Общественные дискуссии, которые у нас сейчас ведутся, прямо противоречат всему, что происходит в западном мире. Там выступают за либерализацию семейного или уголовного законодательства, у нас – последовательно – за их ужесточение. Там понимают, к чему приводит религиозный фундаментализм и стараются не пускать его в общественное пространство и тем более в государственные институты, у нас активно приглашают церковь занять ее историческое место – под государством, но над личностью. Там снимают границы для товаров, услуг, информации, людей, мыслей, а у нас их, наоборот, создают.

Россия вряд ли сможет выйти из мира, разорвать полностью все связи по модели Ирана или Северной Кореи. Но это значит, что ей готовят место провинциала, простоватого парня-неумехи, который будет возиться на чужих харчах со своим акцентом и кафтаном, пока частная американская компания запускает космические корабли Dragon к МКС. Будущее тут возможно только по лимиту. Если нас с нашей самобытностью выгодно будет держать и подкармливать, скажем, как противовес Китаю, то мы еще долго сможем заниматься восстановлением в стране духовности. Если старшим товарищам тлеющая Россия станет не нужна, то без всяких катастроф простая деградация инфраструктуры приведет страну к смерти.

Наступающий 2013 год можно рассматривать в этом контексте: нам активно навязывают правила цивилизованного мира, особенно в области финансов и авторского права, без учета наших реальных обстоятельств (об этом просто никто не думает). В следующем году, в связи с готовящимся входом России в ВТО, власти вполне могут отключить торренты и Вконтакте в его нынешнем противоправно-пиратском виде (технически – обязывать провайдеров предоставлять информацию о подозрительном траффике правообладателям, как делается в некоторых странах Европы). Все соответствующие документы уже существуют, дело за малым – за политической волей. Для российский власти вопрос об авторских правах может стать разменной монетой в сложных играх с США. Дескать, посмотрите, какие мы молодцы, и даже пиратство победили. Печально тут вот что: в новый дивный мир копирайта мы, опять же, войдем без всякой инфраструктуры. Полноценных систем продажи контента вроде американского iTunes в России нет (российский iTunes сейчас жалкое подобие), культуры онлайновых платежей тоже нет. И вот наш самобытный путь. Не выстроив общество цифровых потребителей, мы уже запретим цифровых халявщиков.

Такой год. Готовятся и накапливаются рассинхроны с цивилизацией, и чем дальше, тем больше. Раньше мы все время кого-то догоняли, а теперь, кажется, махнули уже рукой на это гиблое дело. Хипстеры, абсурдные законы – это только пена над русским океаном тоски.

Originally published at kmartynov.com. You can comment here or there.