«Он думал, что такие слова и понятия, как беззаконие, нарушение человеческих прав, насилие, всегда значили для него больше, чем для других. После похищения Фридриха Беньямина он убедился, что раньше и для него это были лишь слова. Только теперь они стали реальностью. Он видел, он осязал беззаконие, оно хватало его за горло, душило».

Лион Фейхтвангер. «Изгнание»

Член совета «Левого Фронта», российский оппозиционер Леонид Развозжаев был похищен в Киеве, когда он давал регистрационное интервью для Управления верховного комиссара ООН по делам беженцев. Его выкрали прямо на крыльце офиса правозащитной организации, откуда он отлучился во время обеденного перерыва. Охранник видел, как несколько крепких людей в черном затолкали Развозжаева в машину, и увезли. Два дня спустя он оказался в Москве. По словам депутата Государственной Думы Ильи Пономарева, помощником которого является Леонид Развозжаев, его выкрали представители российских спецслужб, с ведома украинской стороны – и вывезли из Украины, будто в шпионском триллере из «желтых» детективных романов. 

В воскресенье, на закрытом заседании Басманного суда, куда не допустили российского адвоката Развозжаева Виолетту Волкову, оппозиционеру было определено два месяца ареста. «Расскажите, что меня пытали… Меня обещали убить… Двое суток меня пытали, выкрали на Украине» – Леонид успел выкрикнуть эти слова журналистам за те десять секунд, пока его выводили из здания суда в автозак. Они подтвердили худшие опасения наблюдателей – уже на следующий день российская прокуратура бодро заявила о том, что Развозжаев подал явку с повинной, в которой «подробно сообщил об обстоятельствах приготовления им, Сергеем Удальцовым, Константином Лебедевым и иными лицами к организации массовых беспорядков на территории Российской Федерации, а также о причастности указанных лиц к массовым беспорядкам, произошедшим 6 мая 2012 года на Болотной площади в Москве».

Демонстративно похитив Развозжаева, российские спецслужбы преследовали как минимум несколько целей. Во-первых, они желали избежать возможных проблем и проволочек с экстрадицией российского левого активиста. Задержание на легальных основаниях, через украинские правоохранительные органы, вынудило бы российский режим добиваться этой экстрадиции в законном порядке. А это было бы не так просто, учитывая то, что Развозжаев отнюдь не был «террористом», каким привыкли рисовать в Кремле своих оппонентов – а только присутствовал на сомнительной, явно смонтированной видеозаписи застольных бесед с неизвестным лицом, продемонстрированной одиозным российским телеканалом.

Очевидный политический характер этого дела неизбежно вызвал бы громкий протест со стороны украинских и международных правозащитных организаций – как это случилось с делом защитника Химкинского леса, антифашиста Дениса Солопова. Он был задержан в Киеве сотрудниками СБУ, но после пяти месяцев пребывания в Лукьяновском СИЗО направился в Голландию в статусе политического беженца, поскольку Генеральная прокуратура Украины отказалась удовлетворить запрос ГУВД Московской области об его экстрадиции. Но даже если Развозжаева все-таки выдали бы России – несмотря на усилия правозащитников и возмущение СМИ – на соблюдение необходимых для этого формальных процедур все равно ушло бы немалое время. В то время как оппозиционный политик был нужен режиму Путина именно сейчас – для образцово-показательной расправы над левым крылом российского оппозиционного движения, к которой приступили власти. Озвученные весной планы российских левых, которые собирались расширить политический протест на периферийные регионы страны, включив в него трудовые коллективы промышленных предприятий, представляли собой реальную угрозу режиму, который поспешил принять превентивные меры.     

Во-вторых, противозаконный акт похищения дал спецслужбам возможность физического и психологического воздействия на похищенного активиста. Лица, которые не остановились перед похищением человека, безусловно, не остановились бы и перед тем, чтобы пытать его, с целью получить необходимые признательные показания практически любого рода. Похищенный спецслужбами человек как бы выпадает из формального поля законно-правовых отношений. С ним могут делать все, что угодно, и ясно дают ему это понять – причем, не только на словах. Именно это и было проделано с  Развозжаевым, который «дал письменные показания» не только относительно состоявшейся в июне встречи с неким «гражданином Грузии», но и по поводу московских беспорядков 6 мая – и российская прокуратура получила в руки моток белых ниток, чтобы попытаться сшить между собой эти два дела.    

Можно не сомневаться, что эти моменты входили в число причин, которые побудили российские власти санкционировать похищение Развозжаева на территории иностранного государства. Причем, учитывая эту специфику, решение о данной операции должно было быть санкционировано на самом высоком уровне кремлевских кабинетов. Ведь международный скандал, к которому, в итоге, привело дело Развозжаева, по сути, поставил украинскую власть в крайне неловкое и унизительное положение – причем, всего за неделю до парламентских выборов в Украине. Украинские спецслужбы и украинская власть вынуждены хранить неуклюжее молчание, отрицая очевидный для всех факт похищения иностранного политика спецслужбами сопредельной страны. Признав этот факт, они были бы обязаны выступить с протестом против этого произвола, что неминуемо означало бы политический конфликт с российскими верхами – в тот самый момент, когда президент Янукович проводил в Москве очередной раунд безуспешных переговоров о снижении цен на газ и делимитации морских границ, с целью последующей разработки месторождений Азово-Черноморского шельфа.

Наши власти были обречены молча сносить действия российской стороны, фактически, выказывая этим их безоговорочную поддержку. Хотя у Януковича прекрасно понимают, что скандал с похищением Развозжаева выставляет украинское руководство в виде покорных и бессильных вассалов Кремля, который хозяйничает в Украине, будто в одном из территориальных субъектов Российской Федерации. И это будет стоить Партии регионов дополнительных электоральных потерь на выборах.

Демонстративно-беспардонные действия российских спецслужб, захвативших российского активиста возле киевского представительства международной правозащитной организации, по сути, подставили украинскую власть – как перед «международным сообществом», так и перед собственными гражданами. Верховный комиссар ООН по делам беженцев уже опубликовал официальное заявление, где, фактически, пригрозил украинской власти санкциями «за грубое нарушение национального и международного права». Но не менее важной может быть и последующая реакция украинского общества. Ведь многим пришлось убедиться в том, что формальная «независимость» страны, о которой нам твердят уже двадцать один год, на деле является фикцией – особенно если речь идет об интересах крупного капитала и тесно сросшейся с ним государственной власти, которые цинично попирают все правовые нормы, обязательные для «простых» украинцев и россиян. Создавая границы для своих граждан, наши правители не знают никаких границ в циничном произволе своей политики, сообща проводя ее в жизнь на территории разных стран. 

Безусловно, негласное сотрудничество подобного рода не является чем-то новым в современной политической истории. Похищение и пытки Развозжаева сразу же заставили вспомнить о скандальных «пыточных тюрьмах» ЦРУ, оборудованных на территории зависимых от США стран «демократической» Восточной Европы – где американские спецслужбы пытали граждан иностранных государств, похищенных в разных регионах планеты, удерживая их там без решений суда и каких-либо иных правовых оснований. Или об операции «Кондор» – когда спецслужбы диктаторских режимов Латинской Америки тесно сотрудничали между собой в борьбе против левого и профсоюзного движения, координируя свои действия с помощью того же ЦРУ.

Именно Латинская Америка пополнила международный язык понятием «эскадроны смерти» – «los escuadrones de la muerte». Так назывались вооруженные отряды, негласно созданные спецслужбами правых режимов для борьбы против своих политических оппонентов – как в собственной стране, так и за ее пределами. «Эскадроны смерти» демонстративно игнорировали любые нормы формальной законности: «ничто, сделанное для защиты родины, не может считаться противозаконным» – говорил об этом лозунг сальвадорской «Националистической демократической организации» – «ОРДЕН», понимавшей под «защитой родины» защиту интересов олигархической клики. И после инцидента с Развозжаевым спецслужбы России и Украины могут открыто взять эти крылатые слова в качестве своего собственного девиза.

Похищение Развозжаева, санкционированное молчаливой поддержкой украинских властей, представляет в этом смысле крайне тревожный прецедент. Он свидетельствует о том, что любой политический активист может быть открыто и беззаконно похищен на территории Украины иностранной спецслужбой, и также беззаконно вывезен за ее пределы – без всякой реакции украинского правительства. Подтверждением этому стало не менее скандальное дело палестинского инженера Дирара Абу-Сиси, технического директора электростанции в секторе Газа, женатого на гражданке Украины. Неизвестные лица, представившиеся «сотрудниками СБУ», сняли его с поезда «Киев-Харьков» – после чего Абу-Сиси был нелегально переправлен за границу израильскими спецслужбами, при полном попустительстве украинских властей, которые попросту отказались расследовать этот позорный инцидент.

Аналогичная история с Развозжаевым показывает, что речь идет о системной практике международного государственно-политического террора. Единственным способом противостоять произволу спецслужб является максимально широкая общественная огласка этого инцидента, которая вынудит украинские власти подтвердить факт похищения российского активиста, и позволит полностью дезавуировать «показания», принудительно выбитые у Леонида. Власти должны почувствовать, что каждый инцидент с похищением будет вызывать активный протест, оборачиваясь для них международным скандалом со значительными репутационными потерями. В противном случае, практика похищений оппозиционных режиму граждан может стать совершенно обыденной – причем, уже в самом недалеком будущем.

В 1939 году немецкий писатель Лион Фейхтвангер, ставший политическим эмигрантом, опубликовал свой известный роман «Изгнание». Его сюжет разворачивается вокруг похищения журналиста Фридриха Беньямина, бежавшего в Париж от нацистов и выкраденного в швейцарском Базеле после операции германских спецслужб, которые постоянно прибегали к политическим похищениям за рубежом. «Щепотка насилия лучше, чем мешок права» – писала «Дейче юстиц», официальный орган германского судебного ведомства, и третья империя действовала соответственно этому принципу. Чиновники гестапо увезли из Швейцарии коммуниста Вебера, насильно утащили в Германию из Саарской области эмигранта Вальтера Кана. На тирольско-баварской границе был убит шотландский инженер Джордж Белл, которому были известны многие тайны нынешних германских правителей, полицейские агенты схватили и увезли из Голландии в Германию немецкого матроса Шольца и других немецких «бунтовщиков». В Чехословакии агенты германской полиции похитили ряд людей и много раз пытались осуществить такие похищения. Нацисты убили там германского философа Лессинга, а совсем недавно – инженера Рудольфа Формиса, эмигранта» – писал об этом Фейхтвангер, который, впрочем, оставлял читателям надежду даже в те мрачные времена. В своей книге он рассказывает о том, как общественный резонанс дела о похищении журналиста в итоге позволил спасти его жизнь – хотя нацисты рассчитывали, что их операция пройдет «гладко и без последствий».  

Итог «дела Развозжаева» также во многом зависит от наших усилий, и от понимания того, что оно касается каждого, кто ведет борьбу за социальные, трудовые и гражданские права украинцев.    

Иначе мы рано или поздно прочувствуем, что наша демократия не знает ни границ, ни пределов.