В рассуждениях в своем блоге главред Форум.мск Анатолий Баранов написал о якобы «полуфеодальном» характере современного российского государства и «униженном» положении российской буржуазии; с его анализом согласился и постоянный автор communist.ru Илья Федосеев (ср. с его предыдущими высказывании о том, что в РФ «государство обслуживает интересы не столько буржуазии, сколько бюрократии»).

Нам такая точка зрения кажется не только не соответствующей действительности, но и политически опасной, поскольку она выгодна буржуазии, которая стремится списать мерзости современного строя с капитализма на «феодализм», «российскую отсталость» или вовсе «совок».

Взглянем же на действительное положение дел. Современный экономический строй России, как и других развитых капиталистических стран, характеризуется господством крупного монополистического капитала. Как справедливо заметил Ленин, капиталисты могут делить власть только по размерам капитала¹). Соответственно, крупные капиталисты могут третировать более мелких, а те и другие вместе могут совершенно не считаться с мелкими самостоятельными товаропроизводителями (мелкой буржуазией). Поэтому буржуазная власть в эпоху империализма – это всегда власть меньшинства буржуазии («небольшой шайки лиц, живущей стрижкой купонов», словами Энгельса), и не только мелкая буржуазия, но и низшая часть собственно капиталистов необходимо политически унижены. Характерно явление, наблюдаемое именно в самых развитых капиталистических странах явление – переход бывших мелкобуржуазных партий на сторону крупной буржуазии. Например, ранее защищавшая интересы германской мелкой буржуазии СвДП (занимавшая политическую нишу между рабочеаристократической СДПГ и буржуазной ХДС) теперь – партия наиболее реакционных слоев буржуазии, правее ХДС.

Однако подчиненное положение не делает низшую часть капиталистов прогрессивной – насколько они не заинтересованы в централизации капитала в руках крупных капиталистов (которую, конечно, остановить не могут), настолько же заинтересованы в повышении общей нормы прибыли, которая зависит от массы прибавочной стоимости, выжимаемой из рабочих как ими самими, так и крупными капиталистами. Вообще же, худшие условия производства – меньшее влияние кооперации, бóльшие цены при розничной закупке средств производства – мелкие капиталисты всегда старались компенсировать самой зверской эксплуатацией рабочей силы. Надежды на прогрессивную роль этой части буржуазии – подобны надеждам на рядовых захватнической армии – потому что и они ведь подчинены своему начальству и могут быть им унижены.

Что же до собственно мелкой буржуазии, то она может быть революционной, но только если осознает свой интерес как интерес трудящихся, а не собственников – что возможно только под руководством рабочего класса. Ситуация, когда не пролетариат ведет за собой мелкую буржуазию, а наоборот, возможна только при преодолении пережитков феодализма в крайне отсталых экономически странах (политическая отсталость рабочего класса, на которую часто указывает Федосеев, тут не при чем) Надежды части нашей левой (см. тут) на мелкую буржуазию подобны надеждам народников, охарактеризованные Сталиным так:

"В восьмидесятых годах прошлого столетия в среде русской революционной интеллигенции возник большой спор. Народники утверждали, что главная сила, которая может взять на себя "освобождение России", - это мелкая буржуазия деревни и города. Почему? - спрашивали их марксисты. Потому, говорили народники, что мелкая буржуазия деревни и города составляет теперь большинство и, кроме того, она бедна и живет в нищете.

Марксисты отвечали: верно, что мелкая буржуазия деревни и города теперь составляет большинство и что она действительно бедна, но разве в этом дело? Мелкая буржуазия уже давно составляет большинство, но до сих пор она без помощи пролетариата никакой инициативы в борьбе за "свободу" не проявляла. А почему? Да потому, что мелкая буржуазия как класс не растет, наоборот, она изо дня в день разлагается и распадается на буржуа и пролетариев". (Анархизм или социализм)

Попытки же представить современный экономический строй в России как феодальный возможны только при крайнем искажении понятия феодализма. Настоящий феодализм предполагает наличие средств производства в собственности непосредственного производителя²) (наемный труд при нем встречается прежде всего как наем слуг, а не пролетариев; уже наем батраков богатым крестьянином - капиталистические отношения в зародыше), современный же способ производства в России, без сомнения, покоится на наемном труде и отделении средств производства от непосредственного производителя, поэтому рассуждения Баранова в цитированном посте:

"В результате основа буржуазного строя - массовое промышленное производство - в России упало до неприличных для промышленно развитой страны размеров, а основой роста национального богатства стала природная рента, то есть продажа нефти, газа, минерального сырья, металла, леса. Причем сам Путин интересуется вопросами углеводородных рынков лично и самым пристальным образом - как когда-то лендлорды весьма внимательно следили за рыночным курсом на зерно. Вот и вся разница между классическим феодализмом, основой для которого служит сельскохозяйственное производство и рента с него,- и новым феодализмом в Путинской России, где благосостояние извлекается тоже из земли, но не из плодородного слоя, а глубже".

- основаны на смешении капиталистического производства с обрабатывающей промышленностью – хотя капиталистически, т. е. на основе наемного труда и товарного производства, могут быть организованы и добывающая промышленность, и сельское хозяйство, а рента, получаемая от такого производства, является капиталистической, а не феодальной.

О всякого же рода поборах с буржуазии (как законных – налоги etc., так и незаконных – взятки) надо сказать, что они являются только формой перераспределения прибавочной стоимости, уже извлеченной капиталистом из пролетария³). Маркс отмечал, что отстаивавшие изъятие большей части прибавочной стоимости в пользу «чистых потребителей» (чиновников, земельных собственников, попов etc.) мальтузианцы и защитники интересов производительных капиталистов – рикардианцы (прежде всего, анонимный автор «An Inquiry into those principles, respecting the nature of demand and the necessity of consumption, lately advocated by Mr. Malthus, from which it is concluded, that taxation and the maintenance of unproductive consumers can be conducive to the progress of wealth.») были равно враждебны рабочим. Попытка же представить эти поборы и ренту как основные формы прибавочной стоимости при современном экономическом строе России в лучшем случае отражает интересы мелкой буржуазии, из которой прибавочная стоимость выжимается действительно так, в худшем – выгодна капиталистам, которые лицемерно строят из себя эксплуатируемых, отрицая трудовую теорию стоимости (и соответственно, прибавочной стоимости) и указывая на собираемые с них налоги и взятки как на свою «эксплуатацию».

Примечания

1. Капиталисты делят мир не по своей особой злобности, а потому, что достигнутая ступень концентрации заставляет становиться на этот путь для получения прибыли; при этом делят они его «по капиталу», «по силе» — иного способа дележа не может быть в системе товарного производства и капитализма. (В.И. Ленин, Империализм как высшая стадия капитализма, стр. 74-75)

1. Непосредственный производитель владеет здесь своими собственными средствами производства, предметными условиями труда, необходимыми для осуществления его труда и для производства средств его существования; он самостоятельно занят своим земледелием, как и связанной с ним сельской домашней промышленностью. Эта самостоятельность не снимается тем, что, как, например, в Индии, эти мелкие крестьяне соединены в более или менее естественно выросшую производственную общину, так как здесь идёт речь о самостоятельности только по отношению к номинальному земельному собственнику. При таких условиях прибавочный труд для номинального земельного собственника можно выжать из них только внеэкономическим принуждением, какую бы форму ни принимало последнее (К. Маркс, Капитал, т.3., стр. 859)

Тем не менее базис этого рода [денежной] ренты, хотя он и идёт здесь навстречу своему разложению, всё ещё остаётся тот же, как при продуктовой ренте, образующей исходный пункт. Непосредственный производитель по-прежнему является наследственным или вообще традиционным владельцем земли, который должен отдавать земельному собственнику как собственнику существеннейшего условия его производства избыточный принудительный труд, то есть неоплаченный, выполняемый без эквивалента труд в форме прибавочного продукта, превращённого в деньги.( К. Маркс, Капитал, т.3., стр. 867)

1. Мак-Куллох (…) [утверждает], что прибавочная стоимость может повышаться и без понижения стоимости рабочей силы, благодаря отмене налогов, которые раньше капиталист должен был платить. Отмена таких налогов абсолютно ничего не изменяет в количестве прибавочной стоимости, непосредственно высасываемой из рабочего промышленным капиталистом. Она изменяет лишь ту пропорцию, в которой капиталист должен поделить прибавочную стоимость между своим карманом и третьими лицами. Таким образом, она оставляет совершенно неизменным отношение между стоимостью рабочей силы и прибавочной стоимостью. Следовательно, исключение Мак-Куллоха доказывает лишь непонимание им общего правила; это несчастье постигает его при вульгаризации Рикардо столь же часто, как Ж. Б. Сэя — при вульгаризации А. Смита. (К. Маркс, Капитал, т.1, стр. 531).