Здравствуйте. Тут одна девушка рассказала неприятную историю. В метро на нее напала пожилая женщина и начала обвинять в том, что девушка наряжается на ее, бабушкины деньги. Люди в вагоне поддержали бабушку, кто-то толкнул нашу героиню в спину, и хорошо еще, что поезд приехал на станцию, а не застрял в туннеле. Ну, жара, психоз, звереем. Нехорошо, но маловато для истории.

Ах да, забыл уточнить. Девушка была в форме старшего лейтенанта милиции. И вот об этом (в том числе, кстати, о том, как изменилась ваша реакция) я и хочу поговорить.

Отношение к милиции в нашем обществе, будем мягки и обтекаемы, сложное. И дело здесь не  в том, что милиционеры берут взятки, избивают подследственных и выворачивают карманы у подгулявших пьянчужек. Бостонские или токийские полицейские тоже не носят нимбы в качестве предмета форменной одежды. Но именно наши, российские милиционеры в ответ на возмущение общества либо отмалчиваются, либо реагируют в духе «ну как же вы так, ну среди нас тоже есть приличные люди, мы вон бандитов ловим и наркоторговцев сажаем».

К сожалению, российскому милиционеру даже в голову не приходит дистанцироваться от своих нечистых на руку и карман коллег. Ни один милиционер еще не сказал: граждане! Те, кто избивает подследственных в изоляторах, берет взятки в переходах и подбрасывает наркотики — они не милиция! Я не желаю иметь с ними ничего общего, мои коллеги не желают иметь с ними ничего общего, мы с ними боремся и делаем все, чтобы удалить их из своих рядов. Корпоративная солидарность у них сильней долга перед обществом.

Проиллюстрирую свою мысль. Как-то на одной из российских дорог меня остановил сотрудник ГАИ (которая, как известно, входит в структуру МВД) и предложил обменять тысячу рублей на всего хорошего. Я действительно превысил скорость, и поэтому выдвинул контрпредложение о квитанции на оплату штрафа. Гаишник ласково улыбнулся и ответил, что не доверяет российским банкам. В споре выяснилось, что мой собеседник не выполнил план, что начальство ему может снять голову, и что я уже лишние пятнадцать минут компостирую ему мозги.

-        То есть, начальства вы боитесь, а народа нет? - спросил я.

-        А чо тебя бояться? - осклабился он, - Всего доброго.

Да, я знаю, что не все такие. Да, отмени милицию, и нас захлестнет волна преступности. Но скажите мне, кому служил лагерный врач, например, в Освенциме? При том, что он действительно лечил пациентов, выписывал освобождения от работы для больных и следил за гигиеной? Неужели заключенным?

Да, мы не узники Освенцима. Но в отношении милиции мы ведем себя именно как они. Мы можем сорвать свою нелюбовь на одинокой девчонке в форме, но я ни разу не слышал, чтоб люди в метро подвергли обструкции трех упитанных патрульных с оружием и собакой. Да, мы боимся свою собственную милицию.

Я сейчас не говорю о том, что милиции не надо бояться. Людям свойственно бояться опасных людей и явлений. Но милицию нельзя демонизировать. Так вышло, что милиционеров нам не привозят с Марса. Они рождаются от земных женщин, ходят в школы, пишут сочинения по «Горю от ума» и покупают своим девушкам мороженое на свиданиях. Общество отторгает их из-за корпоративной морали МВД.

В современном мире корпоративная мотивация вообще является одной из самых сильных. Мы не знаем соседей по лестничной клетке, но здороваемся с девушками на ресепшене. Вы будете смеяться, но у милиционеров — то же самое. Организация предлагает им круговую поруку, оружие и возможность получать неучтенные деньги, а наказание за несоблюдение корпоративных правил может быть очень суровым. В противовес этому мы, общество, не предлагаем им ничего, кроме страха. Ни один человек, пусть даже и милиционер, не будет делать ничего без мотивации. И дать эту мотивацию — вполне в силах общества. 

 Поэтому при взаимодействии с милиционером  хотя бы напоминайте ему, что он и является частью общества, и служит этому самому обществу. Милиционер, как правило, не нелюдь. На него, точно так же, как и на вас, действует банальное «как же вам не стыдно?»

 По крайней мере, я  надеюсь, что действует.