Эта самая Ксения Анатольевна, или, извините за выражение, Ольшанский, или любой другой публичный революциефоб - страшнее сотни омоновцев.

Омоновец - что? Прикажут ему - превратит вас в котлету. А прикажут - позаботится, чтобы никто вас пальцем не тронул. Это не человек, это вещь, а какой спрос с вещи?

Революциефобы же - зло абсолютное; и они-то ведают, что творят. Они по вековой традиции надрачивают на "единственного европейца в России" - и за это позволяют ему любую азиатчину. Ту самую азиатчину, которую они боятся и ненавидят.

Анатольевна эта, если кто вдруг забыл, была одной из центральных фигур на зимних протестах. А теперь вот обращается к властям: "Вы уж постарайтесь, чтобы народ не проснулся, не взялся сам решать свою судьбу". Ибо никакого иного смысла слово "революция" иметь не может.

Честное слово, будь я Путиным, я бы ей ответил так же, как ответит и сам Путин: "А зачем реформы? У меня дубинка есть. А если её не хватит - есть и автоматы, и пулемёты, и танки. Не бойся, Ксюша, революции не будет - уж я позабочусь".

Словом, продолжается та порнография, которая началась ещё в декабре: вместо того, чтобы пугать власть революцией - митинговые вожди пугали ею себя. И, как известно, допугались. Я не стану спрашивать, глупость это или измена, потому что в практическом плане разницы никакой нет.

Кто боится революции тому не стоит выходить на митинг. Ему лучше с головой укрыться одеялом, и в таком виде молиться, чтобы революции не было.

Точнее - чтобы единственному европейцу удалось обеспечить её отсутствие.