Евгения Чирикова, лидер движения защитников Химкинского леса: Эту встречу организовали для нас. Это очень важно. Потому что на протяжении трех лет нашей борьбы мы постоянно ищем диалога с противоположной стороной, с чиновниками. Для того чтобы цивилизованным и мирным путем решить этот важный вопрос.

Вопросы у меня следующие. Если позволите, я буду сначала делать некие утверждения, а потом задавать свои вопросы. Прежде всего, давайте вернемся к траектории трассы. Я напомню, что трасса Москва—Санкт-Петербург по Москве в рамках проекта северной рокады идет в коридоре Октябрьской железной дороги и идет по прямой траектории. Далее, извилистыми частями, рассекаемая на две части, она подходит к аэропорту Шереметьево. Затем опять уходит на прямую траекторию.

Вот мне хотелось, поскольку я тоже являюсь инженером и тоже участвую в строительстве линейных проектов, то, естественно, я ознакомилась с проектной документацией компании, которая выиграла тендер на строительство данной дороги. И даже в этой проектной документации предусмотрено снижение скоростных характеристик хайвэя на 60—80 километров в час. Вот я хотела бы задать вопрос представителям, специалистам-транспортникам — всем, кто может и в состоянии на него ответить (мне кажется, на него должны отвечать специалисты): как это совместимо? Строительство хайвэя и снижение, такая странная траектория, которая предполагает снижение скоростного режима? Это мой первый вопрос. Может быть, я все озвучу. Я думаю, что это будет логично.

Второй вопрос. Мы много говорим о том, что, давайте, мы очень аккуратно вырубим сто пятьдесят гектаров леса, а остальное оставим. Этот остальной лесной массив будет защищать нас от вредного влияния дороги. Вот, смотрите, как хорошо получается: у нас дорога идет посередине леса, мы не сносим никаких жилищных массивов, вроде как это должно всех устраивать.

Я не политик — я стандартный житель, рядовой, который живет рядом с Химкинским лесом. Почему же наших жителей этот маршрут возмущает? Я объясню. Дело в том, что мы делали соответствующие запросы. В том числе мы сделали запрос в Департамент природопользования Москвы. Этот запрос был нами сделан достаточно давно — еще несколько лет назад. Во-первых, я замечу, что Департамент природопользования Москвы, когда им предложили согласовать выбор маршрута по Химкинскому лесу, отказал в этом согласовании. По каким причинам, они объяснили любезно в ответе на наш вопрос. Оказывается, что выбранный вариант по выкладке трассы по землям Химкинского лесопарка выбран таким образом, что маршрут этой трассы неминуемо разрушит целостную экологическую систему. И из-за вредного антропогенного влияния дороги Химкинский лесопарк деградирует и будет полностью уничтожен в первый год эксплуатации трассы. Что приведет к неминуемо гибели лесопарка в целом.

У меня теперь вопрос: люди, которые отвечали за выбор трассы, почему они проигнорировали мнение Департамента природопользования Москвы? И почему, зная эту информацию, организации, выбиравшие трассы, эту информацию проигнорировали?

Третий вопрос. Дело в том, что на пути следования трассы есть три особо охраняемые природные территории. С вашего позволения, я их перечислю. Первое — это территория дубравы. Это старинное место, родник Святого Георгия. Мы все туда ходим за водой (в Химках плохая вода). Поэтому мы там просто наслаждаемся этим местом с детьми. Там мы бываем практически каждый день. И сейчас вот эта дубрава полностью уходит под дорогу. Там действительно такие большие толстые дубы.

Второе место — особо охраняемая территория болот. Это вообще заповедное место. Это уникальный кусочек Финляндии в центре Химкинского леса, самое лесистое и красивое место. И вот туда тоже заходит дорога и неминуемо разрушает вот эту особо охраняемую природную территорию.

И третье место, тоже для нас очень важное, особенно сейчас, когда такая жара — это пойма реки Клязьма.

Вот все эти три особо охраняемые природные территории ложатся на пути следования трассы Москва—Санкт-Петербург. И, естественно, поскольку они попадают под эту трасу, они оказываются уничтожены. Причем, уничтожены безвозвратно.

Сейчас нам обещают компенсацию, что нам высадят даже больше леса — в Дмитровском, правда, районе, за сорок километров от наших домов. Но, тем не менее, вот эти три особо охраняемые природные территории, они все будут уничтожены.

У меня вопрос такой. Я, честно говоря, как рядовой житель даже не знаю кому его задать. Но, тем не менее. Неужели это нормальная ситуация, когда особо охраняемая природная территория вот так вот будет беспощадно уничтожена? Их невозможно будет восстановить. И вот какими средствами можно будет восстановить? И вообще возмещаем ли он?

Четвертый вопрос. Опять касаемо компенсации. С нашей, рядовой точки зрения, обывательской. Я, например, двенадцать лет назад специально уехала в Химки, чтобы, на тот момент с еще будущими детьми, которых я запланировала себе, жить рядом с лесом. Чтобы выгуливать их. И таких, как я, мам, рядовых, очень много. И сейчас нам предлагают следующее: что будет прокладка трассы по Химкинскому лесу, но компенсация будет в Дмитровском районе. Я вижу информацию от Департамента природопользования Москвы, от «Гринписа», что лес неминуемо погибнет и деградирует. И таким образом компенсацией в этом Дмитровском районе я как рядовой житель, воспользоваться не смогу. Мне тяжело с двумя маленькими детьми каждый день по сорок километров ездить в Дмитровский район и гулять там.

У меня вопрос как от рядового жителя: что же мне тогда делать? Мне удаляться от Москвы? То есть, мне за этой компенсацией ехать все дальше, чтобы растить здоровых детей? Что мне посоветуют? Потому что я с этим вопросом обратилась в администрацию Химок. Мне предложили ехать в Сибирь. Так что я хотела вот этот вопрос тоже задать. То есть, это действительно официальная позиция? Для того чтобы у меня была лучшая экология, мне надо дальше передвигаться к Сибири, к Аляске? Куда там еще дальше меня пошлют с детьми?

Источник