О партийности и беспартийности
Прислано Frankenstein 07 2008 22:45:00
Заявление заместителя руководителя Администрации Президента Владислава Суркова о том, что вскоре глава государства может стать членом какой-либо партии, привлекло внимание журналистов и политической общественности. Такой шаг мог бы стать логическим продолжением тех преобразований, которые произошли в партийной системе России за весь период президентства В.Путина. Главная цель этих преобразований, как нам представляется, – вернуть политическим партиям их истинное предназначение: быть единственными выразителями в политике классовых интересов, идеологии основных социальных групп. По мнению Суркова, то, что «президент – не член партии, является издержкой нашей борьбы с коммунизмом». «Мы занимались департизацией и немного увлеклись", – сказал Сурков, – Это дело поправимое в ближайшей исторической перспективе»[1]. Ему вторит первый вице-премьер Д.Медведев: «Считаю, что при развитой политической системе, где существует несколько крупных политических партий, президент должен быть партийным».[2]
Заявление во всех отношениях примечательное после пятнадцати лет отрицания всякой идеологии, классовости и партийности. По данным Института комплексных социальных исследований РАН, за период с 1998 г. по 2003 г. доля россиян, ценящих право выбирать между несколькими партиями, сократилась с 16% до 3%.[3] Среди всех политических институтов России в оценках и предпочтениях россиян политические партии стабильно занимали последнюю строчку. Дело дошло до того, что обозначать свою партийность, если вы не профессиональный политик, стало чем-то предосудительным. Автор за десятилетний период преподавания политологии в разных социально-возрастных аудиториях лишь однажды столкнулся со студентом, публично обозначившим свою партийную принадлежность. И тот оказался скинхед.
Но, похоже, времена меняются. Членство в партии может снова, как в советские времена, сулить определенные дивиденды. Правда, не во всех партиях. Прежде всего, в партии власти. В России, наконец-то, появилась партия парламентского большинства – «Единая Россия», причем демонстрирующая явное стремление к монополизму. «Забудьте о том, правые вы или левые, – заявил В.Сурков 7 февраля 2006 г., обращаясь к слушателям Центра партийной учебы и подготовки кадров ВПП «Единая Россия». - Партия общенациональная и здесь синтезированы, как и в обществе, разные интересы. И у нас есть место и бизнесменам, и рабочим, и учителям, и врачам, и военным – всем»[4].
Недавно нам сообщили, что партия первой преодолела миллионный рубеж по количеству членов. В средствах массовой информации появились репортажи о том, как растут ряды партии власти. Вот, к примеру, отдельные отрывки из одного журнального материала.
«Тополиные корни депутат закатал в асфальт, расставил скамейки и насажал цветов – это особенно трогает Бланковскую: «При нем в нашем микрорайоне впервые зацвели цветы!» Вот и пошли в ячейку люди: «Хотелось присоединиться к чему-то хорошему…».
«Бланковская и сама пришла в партию, и мужа сагитировала, хотя о политике дома вспоминают редко. «Практически совсем не говорим», - признается активистка правящей партии…».
«Увидели мой партбилет, говорят – какой красивый, и мы такой хотим! Я партбилетом как удостоверением личности пользуюсь, там есть и фотография, и имя, и выглядит он солидно», - хвастается девочка…».
«Уверяют, что разнарядки никакой нет, и потом, членство в партии – вещь необременительная. «Чаще всего нас спрашивают: а что мне с этого будет и часто ли надо ходить на собрания? На собрания им, видите ли, лень ходить», – рассказывает о своих пока еще беспартийных соседях помощник старосты Бланковская…».
«У нас в фирме почти все в партии», - рассказывает Гарахин. На работе у Андрея – полноценная партячейка, которую возглавляет его шеф. Лариса Тохтобина и Наталья Федорова тоже пришли в «Единую Россию» вслед за начальником – директором магазина «Пирамида». Гендиректор местного пивзавода, начальник отделения железной дороги, заведующий республиканской библиотекой, управляющий банком, ректор университета, директор мукомольного завода, руководитель угольного разреза – все уже вступили в «Единую Россию».[5]
Понятно, почему обыватель потянулся в партию. Хотя ему свойственна беспартийность, даже если он состоит в партии. В сущности, он равнодушен к партийной борьбе, ибо занят своей частной жизнью. Но он по природе своей конформист. И именно в таком качестве нужен власти. Ибо беспартийность обывателя только кажущаяся. «Я бы сказал так, что все те, кто не против нас, тот за нас, – говорит Сурков, – Такова специфика политического момента. Я прошу уделять работе с внешними организациями непартийного толка больше внимания»[6].
«Беспартийность есть равнодушие к борьбе партий, – писал Ленин в 1905 г. в статье «Социалистическая партия и беспартийная революционность», – Но это равнодушие не равняется нейтралитету, воздержанию от борьбы, ибо в классовой борьбе не может быть нейтральных, «воздержаться» нельзя в капиталистическом обществе от участия в обмене продуктов или рабочей силы. А обмен неминуемо порождает экономическую борьбу, а вслед за ней борьбу политическую. Равнодушие к борьбе отнюдь не является, поэтому, на деле отстранением от борьбы, воздержанием от нее или нейтралитетом. Равнодушие есть молчаливая поддержка того, кто силен, того, кто господствует». [7]
Мы не должны обманываться насчет «общенациональности» партии власти, будто бы «синтезирующей» разные интересы. Сурков обращал свое выступление не к обывателю (для него существуют другие слова), а к той социальной силе, интересы которой, в конечном счете, и должна выражать правящая партия, если она хочет «не просто победить в 2007 году, а думать о том и делать все, чтобы обеспечить доминирование партии в течение минимум 10–15 предстоящих лет»[8]. Эти слова адресованы, прежде всего, к тем, кто по мысли Суркова, составляет «эффективный лидирующий класс» в обществе, то есть «национальную буржуазию». Именно формулированию ее программы посвящены все последние большие выступления этого кремлевского идеолога.
Это значит, во-первых, что в России уже сформировался класс, способный осознать свое господство и, следовательно, сделать все для его поддержания посредством своей классовой партии, подчиняющей себе весь государственный аппарат, противопоставляя, таким образом, себя и сам аппарат остальному обществу, ибо «самым цельным, полным и оформленным выражением политической борьбы классов является борьба партий».[9] Как заявил новый президент Российского Союза промышленников и предпринимателей А.Н.Шохин, «продвигать идеи бизнеса легче, работая более плотно с фракцией большинства» в парламенте[10].
Во-вторых, на официальном уровне признано, что «департизация» и «деидеологизация», которыми были проникнуты все девяностые годы, – мероприятия хоть и «всерьез и надолго», но не навсегда, а исключительно на переходный период, когда решался в прямой схватке вопрос «кто кого?»: социализм или капитализм. И когда он решился окончательно и бесповоротно, можно эти лозунги отбросить за ненадобностью. Вот почему «беспартийность есть идея буржуазная»[11]. Это ленинская позиция была предана забвению «перестройщиками» из КПСС. Поэтому КПСС выродилась.
В-третьих, господствующий класс (по крайней мере, на уровне своих лидеров) демонстрирует способность подняться выше узкоэгоистичных интересов определенных своих представителей, «самодеятельных и амбициозных коммерческих руководителей, которые на определенном этапе подменили собой в ряде случаев власть»[12]. Против них и направляет весь свой пафос путинский соратник. «Ни для кого не секрет, – говорит он, – что целые министерства, регионы, партии находились под контролем отдельных финансовых групп, причем под самым прямым и буквальным контролем. Вместо общественной дискуссии мы получили сплошные придворные интриги. Мы получили манипуляцию вместо представительства»[13].
Говоря о «равноудалении» крупных бизнесменов от власти, Сурков предлагает им «ходить вместе и ставить общие вопросы для общего развития рыночных отношений». «России не хватает национальной идеологии и элиты, которая разделяла бы эту идеологию, четко понимала цели и задачи, стоящие перед страной».[14]
Таким образом, речь идет о том, как превратить государство из обычной частной лавочки в политический институт, являющийся коллективным выразителем общеклассовых интересов буржуазии под чутким руководством правящей партии, как сделать «класс для себя» в «класс для всех».
В- четвертых, это означает, что уходят безвозвратно времена, «когда был триллион партий диванного типа, как их называют, полный хаос, партикуляризация и атомизация общества. И в эту кашу, естественно, влезли любые микробы, любая зараза шла в этот разлагающийся организм»[15].
А ведь в середине 1990-х г.г. всего три физических лица могли учредить общественное объединение для участия в выборах при условии наличия соответствующего положения в Уставе, даже такие анекдотичные, как партия любителей пива.
Последние изменения в законодательстве о политических партиях и прежде всего выборы по партийным спискам, по мнению Суркова, «обеспечат большую репрезентативность. Точнее, отразят электоральные предпочтения, снизят коррумпированность депутатского корпуса. От состязания остроумий и политтехнологических приемов приведут к добросовестной конкуренции идей и программ. И, наконец, вернут оппозицию из политического небытия».[16]
Вместе с тем при пропорциональной системе выборов в следующую Госдуму единороссам для завоевания большинства уже не хватит тех 38% голосов, которые они получили на думских выборах-2003. На выборах в региональные парламенты, прошедших в первый единый день голосования 12 марта 2005 г., «Единая Россия» в пяти из восьми регионов получила по партспискам менее 40% голосов и завоевала большинство лишь за счет одномандатников, которых в Госдуме уже не будет.
«В этих условиях, – как отмечает журнал «Власть», – административный ресурс уже явно недостаточен, чтобы гарантировать длительное политическое доминирование партии власти. Именно это имел в виду господин Сурков, когда призывал единороссов овладевать искусством идеологической борьбы. Иными словами, «Единой России» предписано стать настоящей партией, завоевывающей голоса не приказом, а убеждением, хотя бы на 15-20% – именно столько не хватает сегодня единороссам, чтобы обеспечить себе в следующей Госдуме уверенное большинство голосов». «Партия для того, чтобы она могла сохранить свое доминирующее положение в политической системе (а это наша основная задача), должна активнее овладевать навыками идеологической борьбы», – сказал Сурков единороссовским активистам.[17]
«Впервые перед «Единой Россией», – продолжает далее журнал «Власть», – остро встала проблема настоящей электоральной работы: надо сделать так, чтобы избиратели (и особенно те из них, которые не голосуют за действующую власть только потому, что она власть) захотели поддержать партию по убеждению. Требуется создать сеть агитаторов, обучить их и придумать принципиально новые агитационные материалы, работающие на главную целевую аудиторию – обычных избирателей».[18] Это и имел в виду Сурков, отвечая всем критикам, что реформа партийной системы «не «под Путина», ведь пропрезидентской партии она, мягко говоря, не очень выгодна. Плюс для пропрезидентской партии только один – необходимость резко наращивать темпы и качество партстроительства».[19]
Благодаря реформе так называемая «партия власти» (сколько их было за все годы «рыночных реформ»!) может, наконец, обрести истинное предназначение: стать единственным выразителем общеклассовых интересов буржуазного класса и представительства их на уровне государственной власти, то есть действительно правящей партией. «Для успешного переизбрания партийных кандидатов нужна партия, пользующаяся общенациональной популярностью (обеспечивающей успех списка) и обладающая сильной организационной базой на местах (что помогает победить в округах)»[20].
В конце концов, простое большинство в парламенте – это еще не исчерпывающее условие, отличающее правящую партию от партии, ведущей борьбу за власть. Полное подчинение государственного и идеологического аппаратов, реализующих партийную программу, принятие на себя безоговорочной и неделимой ответственности за все, что происходит в стране – вот что характеризует правящую партию. Только тогда можно смело повторить знаменитые слова Ленина: «Есть такая партия!». Как нам представляется, на то, чтобы соответствовать этим условиям и направляются сегодня усилия кремлевской администрации в партийном строительстве.
Ведь, в конечном счете, это должно лишь укрепить сложившуюся буржуазную политическую систему. Дело вовсе не в том, как правильно подметил Сурков, «сколько партий нужно стране: две или семь. Не это главное. Главное, партии нужны такого масштаба, чтобы возможный переход власти к ним не вел бы к необратимой смене курса».[21]
А что в этой ситуации должны делать коммунисты? Как не парадоксально, да то же самое, к чему призывает Сурков партию власти: укреплять партийные ряды и работать над идеологией. «Я думаю, нам этого не хватает, потому что слишком велика еще инерция духовного распада, который мы переживаем до сих пор», – отметил Владислав Сурков 28 июня.[22] Коммунисты в целях развития классовой борьбы пролетариата также хотели бы преодоления «духовного распада» и прочих «зоологических» проявлений в нашей жизни, которые, как видим, уже мешают самим капитализаторам. «Неистребимые персонажи журнала «Фитиль» - несуны и болтуны, стукачи и взяточники, очковтиратели и чинодралы, – по словам Суркова, – орудуют и теперь так же проворно, как в советскую старину».[23]
Дело в том, что с крушением социализма были воспроизведены все уклады, вплоть до рабства. Все самое дикое, неизжитое ни войнами, ни революциями, ни индустриализацией, ни диктатурой, ни всеохватывающей идеологией пышным цветом расползлось на просторах бывшего СССР. Ни относительно кратковременный период капитализма, ни 70 лет Советской власти не вышибли того, что Ленин называл «азиатчиной», «татарщиной». Поэтому и сегодня, как и во времена первой русской революции, когда Ленин писал эти строки, «на первый план выдвигаются такие требования, выполнение которых разовьет капитализм, очистит его от шлаков феодализма, улучшит условия жизни и борьбы и для пролетариата, и для буржуазии».[24]
Поэтому, когда Сурков выступает против «свинства», которым изобилует наша жизнь, он формулирует «не специфически классовые требования, а требования элементарно правовые, требования, не разрушающие капитализм, а, напротив, вводящие его в рамки европеизма, избавляющие капитализм от варварства, дикости, взятки и прочих «русских» пережитков крепостного права».[25]
Сегодня, когда реставрация капитализма стала фактом свершившимся, и надеяться на то, что все еще можно вернуть, уже не приходится, необходимо выдвигать требования, которые вполне осуществимы в рамках капитализма. Применительно к сегодняшней ситуации актуальны следующие слова Ленина: «пролетариат российский требует сейчас и немедленно не того, что подрывает капитализм, а того, что очищает его и ускоряет, усиливает его развитие»[26], а значит, обостряет все его противоречия и приближает к концу, который неминуемо наступит, если мы, коммунисты, извлечем все уроки из взлетов и падений социализма в 20 веке.
Поэтому они будут работать над идеологией буржуазного класса, а мы – над идеологией рабочего класса, естественно, применительно к меняющимися историческим условиям. И будем всегда помнить завет Ленина: «Строгая партийность есть спутник и результат высоко развитой классовой борьбы. И, наоборот, в интересах открытой и широкой классовой борьбы необходимо развитие строгой партийности. Поэтому партия сознательного пролетариата, социал-демократия, вполне законно воюет всегда с беспартийностью и неуклонно работает над созданием принципиально выдержанной, крепко сплоченной социалистической рабочей партии. Работа эта имеет успех в массах по мере того, как развитие капитализма раскалывает весь народ все глубже и глубже на классы, обостряя противоречия между ними».[27]
Нас будут вновь и вновь упрекать в догматизме, узости и, бог знает, в чем еще, но мы не забудем предупреждение Ильича: «Строгую партийность всегда отстаивала и отстаивает только…партия сознательного пролетариата. Либералы наши, представители взглядов буржуазии, терпеть не могут социалистической партийности и слышать не хотят о классовой борьбе».[28] Почему? Потому, что «буржуазия не может не тяготеть к беспартийности, ибо отсутствие партий среди борющихся за свободу буржуазного общества означает отсутствие новой борьбы против этого самого буржуазного общества. Кто ведет «беспартийную» борьбу за свободу, тот либо не сознает буржуазного характера свободы, либо освящает этот буржуазный строй, либо откладывает борьбу против него, «усовершенствование» его до греческих календ. И наоборот, кто сознательно или бессознательно стоит на стороне буржуазного порядка, тот не может не чувствовать влечения к идее беспартийности».[29] Так было, так есть и так будет, пока жив капитализм.
Июль-август 2006 г.
[1] Официальный сайт партии «Единая Россия».
[2] Эксперт. 2006. №28. С.65.
[3] Лапкин В.В., Пантин В.И. Освоение институтов и ценностей демократии украинским и российским массовым сознанием (Предварительные итоги) //Полис. 2005.№1. С.57.
[4] Официальный сайт партии «Единая Россия»
[5] Русский newsweeк. 2006. №11. С.32 -33.
[6] Официальный сайт партии «Единая Россия»
[7] Ленин В.И. Сочинения. Изд. 4-е. М., 1947. С.61.
[8] Официальный сайт партии «Единая Россия».
[9] Ленин В.И. Указ. соч. С.61.
[10] Профиль. 2005. 3 октября. С.45.
[11] Ленин В.И. Указ. соч. С.61.
[12] Официальный сайт партии «Единая Россия».
[13] Там же.
[14] Там же.
[15] Официальный сайт партии «Единая Россия».
[16] www.kp.ru
[17] Официальный сайт партии «Единая Россия».
[18] Власть. 2006. 24 апреля. С.33-34.
[19] www.kp.ru
[20] Шевченко Ю.Д. Институционализация Государственной Думы и участие депутатов третьего созыва в парламентских выборах 2003 г. //Полис. 2005. №1. С.121.
[21] http://www.inosmi.ru/translation/220396.html.
[22] Официальный сайт партии «Единая Россия».
[23] www.kp.ru
[24] Ленин В.И.. Указ. соч. С.58.
[25] Там же. С.59.
[26] Там же.
[27] Ленин В.И. Указ. соч. С.57.
[28] Там же. С.62.
[29] Ленин В.И. Указ. соч. С.60-61.