Мамонт вымер. Да здравствует тигр!
Прислано Frankenstein 07 2008 22:45:00
Сейчас, после сокрушительного провала КПУ на выборах в Верховную Раду, в левой прессе появляется множество статей, в которых проводится анализ причин, приведших к деградации КПУ, к политическому банкротству этой партии. Как только ни называли критики КПУ за последние два месяца! Партия мелкой буржуазии, оппортунисты, реформисты, обманщики… К сожалению, каждое из этих определений справедливо. Андрей Аркуша в журнале «Против течения» №5 за 2006 год в статье со звучным названием «Жаба» сравнил КПУ с этим полезным земноводным. Мол, КПУ, хоть и уродлива, как жаба, но очень полезна, тормозит рыночные реформы, защищает социальные права граждан, гармонично вписываясь в современное общество. Якобы честное. Бескорыстное партруководство не обманывает «лохов» избирателей, а искренне делает то, что делает и т.д. и т.п.
Что ж, с некоторыми выводами автора этой статьи можно согласиться, но некоторые просто восхищают своей алогичностью и элементарным незнанием жизни в современной Украине.
Те, кто знает близко руководство КПУ, знаком с Программой партии, согласятся с тем, что честность и бескорыстие партфункционеров сильно преувеличены. Конечно, эта ложь не похожа на вранье капиталистов из партий крупного бизнеса. Корысть руководства КПУ больше напоминает тихое мещанство, а не хищную жадность крупной и средней буржуазии. Но от этого легче не становится.
Возродилась КПУ, когда в стране царила вакханалия, сопутствующая первичному накоплению капитала, выражаясь в безудержном разграблении хозяйственно-промышленного комплекса, доставшегося в наследство от СССР. После уничтожения предприятий огромное количество инженеров и рабочих было выброшено на улицу. На рынках стала править бал спекулятивная торговля, которую скромно называют «мелким бизнесом». В одном базарном ряду стояли, да и посейчас стоят, рабочие, инженеры, преподаватели и профессора, торгующие колбасой и турецко-польскими трусами. Всю эту массу людей насильно превратили в мелких бизнесменов, и они поначалу не только не понимали интересов этого класса, но и не относили себя к нему. Занятия мелким бизнесом являлись отчаянной борьбой за выживание. Люди попадали под пресс государства, бандитов и при этом беспощадно эксплуатировали самих себя. К сожалению, не осталось статистики, свидетельствующей о том, сколько таких «капиталистов» покончило жизнь самоубийством после проверок налоговой инспекцией и полицией. Новая рыночная реальность вступила в жесткое противоречие с психологией советского труженика, ностальгирующего по брежневским временам. Понятно, что вся эта масса людей, включая рабочих еще действующих тогда предприятий, крестьян еле дышащих колхозов и пенсионеров, на протяжении 90-х годов голосовала за КПУ, наивно полагая, что эта партия вернет им социализм.
Партия создавалась как массовая общественно-политическая, общенародная организация по образу и подобию КПСС времен «развитого социализма». Но если КПСС кое-как справлялась с делом управления обществом в атмосфере застойного «одобрямса», то бороться против капиталистического государства КПУ не могла, да и не умела. Идеологической основой деятельности КПУ в ее Программе был назван революционный марксизм-ленинизм, а конечной целью – непонятное «отстранение от власти преступного режима» и мифическая «социалистическая революция». На эту удочку клюнули многие революционно настроенные люди, как молодые, так и не очень. Проходили выборы за выборами. Многочисленные фракции КПУ в Верховной Раде пытались бороться с буржуазными реформами, но у них ничего не получалось, поскольку КПУ по отношению к буржуазным фракциям всегда была в меньшинстве.
Противоречие между парламентской деятельностью партии и ее программными установками и есть первый обман рядовых коммунистов и всего народа партфункционерами. Постепенно борьба партии с режимом свелась к банальному участию в выборах. Многие коммунисты, ознакомленные с практической деятельностью ленинской партии, начали роптать. Что происходит? Где рабочее движение? Где нелегальная деятельность, в конце концов? Функционеры КПУ постоянно обещали, что после выборов партия займется всеми этими вопросами, мол, подождите. Но после очередных выборов начиналась подготовка к следующим… Активные и решительные коммунисты, увидев, что их, с одной стороны, откровенно обманывают, а с другой – понимая, что сдвинуть с места партийную бюрократию они не в силах, начали покидать партию.
Мелкая и средняя базарная буржуазия быстро сориентировалась, что возврат к социализму так и останется мечтой, что КПУ действует неэффективно и вяло, так же отвернулась от коммунистов, к тому же этой социальной прослойке уже было, что терять.
Последняя попытка вернуться к социализму при помощи выборов состоялась в 1999 году, во время президентской предвыборной кампании. Все знали, что результат выборов сфальсифицирован, что победил Симоненко. Все ждали призыва КПУ к акции неповиновения, но Симоненко пожал Кучме руку, и всё закончилось пустопорожней говорильней. КПУ в очередной раз обманула чаяния народа.
Дальше мы являемся свидетелями лавинообразного краха партии. Более того, многие рядовые коммунисты задумались: а почему так? Почему бюрократы из КПУ не хотят осваивать иных видов борьбы? Может, боятся? В результате очень многие пришли к одному и тому же выводу: руководство КПУ не желает рисковать своим благополучием, обеспеченным ему депутатскими местами в парламенте. И это похоже на правду.
Сейчас мы наблюдаем уже агонию КПУ. Она превратилась в партию, защищающую на словах всех от всех. Трудящихся от капиталистов, средних капиталистов от олигархов, бизнес от коррумпированного государства, «своих» олигархов от транснациональных, православие от других религиозных конфессий. В этом псевдозащитном ажиотаже забыто всё: и марксизм, и революционность, и пролетарский интернационализм.
То, что КПУ уже давно не является коммунистической по сути своей, понимают все. И только Симоненко с компанией делают вид, что все идет по плану. В связи со всем этим на ум приходит одно: нас умышленно обманывают в корыстных целях.
Можно до бесконечности выяснять: кто же сейчас голосует за КПУ? Делить на подвиды рабочих, врачей, учителей и пенсионеров, как это делает Аркуша. За одно со всеми можно поделить и студентов вместе со школьниками – толку от этого – ноль! И, вообще, схема: «хуже стал жить после 1991 года, значит,
голосует за КПУ» – очень уж примитивна, и не отражает реальной действительности.
По большому счету, можно только удивиться, что еще кто-то за нее голосует. Мне кажется, что это инерция, которая подходит к концу. Нет, КПУ в том виде, какая она сейчас, с жабой уже не сравнишь. От жабы хоть польза есть, а от КПУ – один вред. КПУ – это, скорее, мамонт. Красивое и могучее некогда животное, которое гармонично вписывалось в окружающую среду, на определенном этапе начал мешать развитию других видов, более отвечающих изменившимся условиям. И природа его уничтожила. КПУ, как мамонт, в том виде, в каком она существует сегодня, обречена на вымирание.
Вообще, как заметили классики еще сто лет назад, выборы в системе буржуазной демократии – это тупиковый вид борьбы. Правящий класс будет использовать все – и запугивания, и ложь, и манипуляцию сознанием, и фальсификации, но никогда просто так не допустит к власти противоборствующий класс. Многие считали, что это не так, но сама жизнь расставила все точки над «і». Почему же те, кто желает изменить социально-экономический строй в Украине, продолжают упорно ходить на выборы?
Имя этому психологическому феномену – иждивенчество.
Государство диктатуры пролетариата задумывалось, как власть рабочих, внутриклассовая демократия – это в идеале. На практике получилось другое. Очень быстро сформировалась правящая партийная прослойка, и если в самом начале она пополнялась рабочими, то, где-то с 60-х годов, она стала воспроизводиться и уже не допускала рабочих в свои ряды. Почему рабочие не пришли к власти, как было задумано?
Причин несколько. Во-первых, хотя уровень сознания рабочих после гражданской войны был очень высок, но уровень их образования оставлял желать лучшего. Однако, как я уже говорил, это не мешало делегировать рабочих в органы власти. Во-вторых, сразу после революции к власти пришла партия большевиков, состоящая, в основном, из высокоразвитых интеллектуалов, безгранично преданных как народу, так и делу революции. Это вызывало доверие со стороны угнетенных, и рабочие с удовольствием перепоручили своим вождям дело управления. В-третьих, угроза войны, а потом и сама война, требовали жесткой централизации власти. Понятно, что в тех условиях ввести широкую внутриклассовую рабочую демократию не представлялось возможным.
Партноменклатура постепенно превратилась в класс управленцев, руководящих рабочим классом и делающих этот класс социально привилегированным. Естественно, сами управленцы так же пользовались привилегиями – власть, однако! Рабочих это устроило. Они работали, потребляли и отдыхали, а всю ответственность за внутреннюю и внешнюю политику брала на себя партноменклатура. Сытость и сонное благополучие сыграли с трудящимися злую шутку. Из революционного правящего класса, готового в любую минуту взять на себя ответственность за происходящее в стране и мире, рабочие превратились в безликую мещанскую массу, которую заботило только одно: увеличение объемов и качества потребления. Думать об управлении своим же государством не было надобности. Пусть вожди думают! Многие рабочие не то что управлять, учиться бесплатно не хотели! А зачем? – Всё итак хорошо: работаем, бесплатно в Крыму отдыхаем, колбаса в магазинах – по 2,20, а водка – по 3,62. Живи – не тужи! Конечно, были исключения, но лишь подтверждающие правило. В итоге, рабочие и не заметили, как партфункционеры превратились в новую буржуазию, а государство сделалось капиталистическим. Такое потребительски безответственное сознание у большинства людей мы наблюдаем и поныне. Зачем революция? Зачем гражданская война? Ведь резко упадет уровень потребления! Ответственность свалится на плечи! Неминуемо будут жертвы и т.д. Гораздо проще бросить в урну избирательный бюллетень и ждать, когда кто-то наладит нашу жизнь.
Ради сытого живота никто не будет рисковать самим животом. Вот потому «революционность» рабочих, даже самых нищих, заканчивается голосованием за тех, кто обещает их лучше кормить. За КПУ они перестали голосовать, потому что увидели, что коммунисты ничего не могут для них в этом смысле сделать. Мы стали свидетелями краха социалистической идеологии как идеологии сытости и беззаботности.
Почему? Когда произошел этот перекос? Ведь марксисты сто лет назад не имели в виду, что отсутствие эксплуатации – это безграничное и безраздельное потребление рабочими. Нет! Социализм рассматривался, как освобождение труда, как социальная справедливость, как возможность творческого труда на благо всего общества.
Марксисты были уверены, что рабочие, участвующие в общественном производстве, будут носителями новой коллективистской психологии в противовес индивидуалистской психологии буржуазии.
Марксизм, рассматривая вопрос о собственности, выделил два основных класса: буржуазию и пролетариат. Одни владеют всем, другие – ничем. Революция подразумевала, что пролетариат может спокойно обойтись без буржуазии и потому должен экспроприировать у нее средства производства в пользу всего общества, чтобы жить в нем без кланов и эксплуатации. Повышение уровня жизни трудящихся, конечно, оговаривалось, но маниакальную жажду потребления никто не мог даже предположить. А в итоге этот враг оказался сильнее гитлеровских танков. Мещанская психология потребления разложила рабочих, крестьян, интеллигенцию и руководящую партноменклатуру. Последняя пошла на поводу своих мелкотравчатых интересов и начала демонтаж социализма. А рабочие, отравленные той же психологией, молча наблюдали за этим процессом. Причем многие из них даже мечтали жить при капитализме, им казалось, что при нем будет сытнее. Как бы там ни было, но активного сопротивления реставрации капитализма советские люди не оказали. Сейчас создано множество компартий, и все они наступают на те же грабли. В их программах – обещания сплошной сытости и счастья потребления. Как показал опыт, эта животная идеология очень плохо служит делу объединения рабочих. Они защищают и голосуют за своих угнетателей против потрясений и революций, жалобно с протянутой рукой выпрашивая надбавку к зарплате. Это – торжество рабской психологии! Причем рабы не понимают и не хотят понимать, в каком положении они находятся!
Вот и автор «Жабы» ссылается на то, что у рабочих есть мобильные телефоны, являющиеся признаком достатка и престижа. Это правда. Хотя сейчас мобильник б/у стоит копейки. Не в этом дело. По большому счету, безразлично есть у рабочего мобильный телефон или нет, – ведь XXI век на дворе! Проблема – в другом. Современный рабочий стыдится своего классового положения. Мобильный телефон, в данном случае для него символ буржуазного благополучия, и он хочет быть, хоть внешне, быть похожим на своих угнетателей.
В среде коммунистических партий в отношении к народу произошла подмена понятий. В СССР, вместо установления народовластия управляла номенклатура «от имени и по поручению» народа. Чем закончилась эта, глубоко порочная, практика – мы знаем. КПУ, беря пример с КПСС, пытается изображать, что «от имени и по поручению» народа борется в парламенте за его интересы. Но в условиях классовой борьбы такая тактика неэффективна по причине невозможности ее осуществления и потому ведет в тупик. Что мы имеем возможность наблюдать на примере КПУ и КПРФ. Подмена понятий заключается в том, что рабочие должны защищать свои интересы сами, а не перепоручать это дело партии. А вот организовать и возглавить их борьбу, самоотверженными действиями завоевать в глазах трудящихся авторитет, чтобы потом повести их на захват власти, когда они будут доведены до отчаяния кризисом, войной или еще каким-нибудь геноцидом должна партия.
Но как ей заработать авторитет?
Обратимся к опыту различных революционных партий, накопленному за последние сто лет.
В России начала ХХ столетия самыми боевыми, а потому и популярными, хоть и малочисленными, были партии социалистов-революционеров (эсеры) и ленинская РСДРП. Причем популярность эсеров среди рабочих была так же очень велика.
Задолго до начала массового рабочего движения, когда шло «мирное» брожение и экономическая борьба, эти партии превратились в организации профессиональных революционеров со сложными нелегальными структурами, со своей разведкой, боевыми вооруженными группами, агитаторами, подпольными типографиями и т.д. Действовали они соответственно: ликвидация царских палачей, экспроприации, организация стачек. Фактически это был очаг партизанской войны с царизмом. Сотни революционеров гибли или шли на каторгу. Народ, конечно, все это видел. Самоотверженная борьба вызывала уважение в народе. В эти партии шли только добровольцы. Своей кровью завоевали эти партии авторитет у народа и право возглавить его во время восстания. Кроме этого, данные организации своей деятельностью показывали пример того, как и с кем надо бороться. Неудивительно, что народ, глядя на этот пример, сам часто брался за оружие.
Сразу после войны самыми популярными партиями в Италии и Франции были компартии. Народ с восхищением смотрел на коммунистов. Причина – героическое, самоотверженное вооруженное сопротивление нацизму и фашизму во время 2-й мировой войны. Тысячи коммунистов были казнены. Народ невольно тянулся к коммунистам, ведь это были партии героев. Уверен, если бы борьба итальянских и французских коммунистов ограничилась вялыми акциями протеста или только лишь изданием газеты, такой популярности бы не было.
Группа Фиделя Кастро на Кубе не имела четкой идеологической направленности. Просто вела борьбу с империализмом. Был организован очаг партизанского сопротивления против марионетки США, Батисты. Эти действия вызвали восторг кубинского народа, раздавленного бременем капитализма. Авторитет этой группы был невероятен. Ф. Кастро пользовался полной поддержкой населения. И, как результат, – победа!
К началу XXI века мир четко поделился на империалистические страны так называемого «золотого миллиарда» и весь остальной мир, который эти страны эксплуатируют. Способы нового порабощения различны: от организации государственных переворотов и назначения марионеточных правительств до прямого вооруженного вторжения и экономической блокады.
Пролетариат в странах «золотого миллиарда» прикормлен и развращен потребительской идеологией. Ему не до революций. Хотя постепенно и здесь происходит изменение сознания в сторону его революционизации. Решающую роль в этом процессе играют студенты и эмигранты из угнетенных стран. Но основной фронт борьбы не здесь. Сложилась ситуация, когда эксплуататоры и эксплуатируемые находятся на разных континентах. В странах периферийного капитализма империализм представлен марионеточными правительствами и небольшим количеством местных национальных олигархов, капиталы которых в большинстве своем интегрированы в мировую империалистическую экономику. Процесс централизации мирового производства подходит к концу. Из стран «золотого миллиарда» сформировался закрытый элитный экономический клуб. Новых членов туда уже не пустят.
В своей статье «Жаба» Андрей Аркуша пафосно заявляет о каких-то шагах в сторону Мировой Революции… Интересно, как он себе представляет этот процесс? Намекнул, что надо преодолевать «национальную ограниченность», т.е. интегрировать промышленность Украины в глобальную экономику. Думаю, нет надобности тратить силы и помогать капиталистам в том, что и так произойдет. Глобализм – это естественный процесс, его невозможно ни остановить, ни ускорить.
Но что из себя представляет Мировая Революция? Как она будет происходить, ведь сознание населения и экономическая ситуация в разных странах развивается неравномерно?
Я абсолютно уверен, что Мировая Революция уже началась, что выражается в сопротивлении народов Латинской Америки империализму и выпадении этих стран из общей схемы глобализма. Сопротивление в Ираке, хотя и происходит под зелеными знаменами ислама, имеет глубокие экономические причины. Партизанские войны против марионеточных режимов во всем мире будут усиливаться и расширяться и, в конце концов, охватят большую часть планеты. Но скоропалительно, одномоментно Мировая Революция не произойдет. Сбудется прогноз Маркса, в котором он говорил о 20, 30, 50 годах гражданских войн. В ходе этой борьбы изменится сознание людей. Коллективизм и принцип социальной справедливости, характерный для общественного способа производства, наконец-то, восторжествуют. Одна за другой страны будут выходить из-под экономической опеки империализма, тем самым, нанося один за другим смертельные удары отжившей эксплуататорской системе. Страны нового социализма будут объединяться в союзы, без синдромов «старших и младших братьев» – это будут союзы равных. Но они будут функционировать, не замыкаясь в себе и не превознося растущие темпы собственного производства и, как следствие, замечательный уровень потребления, потому что это тупик. Наоборот, они будут поддерживать очаги партизанского сопротивления в других странах, причем, не только словами, понятие государственной границы в расширяющихся социалистических союзах постепенно отомрет.
Данный процесс уже начался, остановить его нельзя. А мы, если назвались революционерами, не можем ждать, когда кто-то что-то когда-то сделает. Мы обязаны начать сопротивление, не прекращая агитации среди рабочих, пропаганды и теоретических изысканий.
Вместо вымирающего мамонта КПУ и ей подобных должен родиться тигр – боевые организации профессиональных революционеров. Очевидно, он уже родился, пока это еще слабый котенок, но он неминуемо вырастет и превратится в могучего зверя – хорошо организованную структуру, глубоко законспирированную, вооруженную, способную на решительные действия. Раз за разом наш революционный тигр будет рвать зловонную, полусгнившую плоть империалистических шакалов до полного их исчезновения.
Андрей Аркуша, судя по статье «Какая организация нам нужна?», даже с учетом грамотного понимания марксизма, болеет опасной болезнью, из-за которой нашего, еще слабого, тигренка – революционную организацию смогут утопить, как котенка. Имя этой болезни – легальщина. В статье А. Аркуша предлагает создать организацию нового типа и руководить ею через Интернет, а так же с помощью мобильных телефонов. Но, если учесть, что все коммуникационные системы в мире находятся под контролем спецслужб, то революционная деятельность нашей организации будет напоминать отчет о проделанной работе, поданный в СБУ. Нет! Работа должна быть организована совсем не так.
При демократии легальная партия не может быть организацией профессиональных революционеров. Ленин не делал различий. РСДРП он считал такой организацией. Запрет, наложенный властями на деятельность партии, создавал специфические условия борьбы.
В наших реалиях легальная и нелегальная работа должны быть четко разграничены. Легальное крыло – это вершина айсберга. Сюда входит обмен информацией посредством Интернета, теоретические разработки, связь с другими революционными организациями во всем мире и т.д.
Нелегальные структуры – это большая, подводная часть айсберга революционной борьбы. Обмениваться информацией по Интернету в такой борьбе, даже если это всего лишь организация решительного пикета, тоже самое, что пойти и добровольно сдаться спецслужбам империализма, при этом завалив все дело. Ведя нелегальную работу необходимо обдумывать каждый шаг и быть осторожными.
Но ждать с моря погоды – это не по марксистски.
Андрей Яковенко,
политзаключенный,
г. Сокиряны