Пройденный этап
Прислано Frankenstein 07 2008 22:45:00
Коммунистическое движение, возникшее на обломках КПСС, характеризуется тремя основными особенностями: патриотизмом, отсутствием интереса к теории и полным отсутствием какой-либо положительной программы. Последнее обстоятельство определило по существу реакционный характер этого движения, поскольку оно возникло как реакция на буржуазную контрреволюцию, как движение сопротивления капиталистическим реформам. Таким образом, оно оказалось «консервативным» если не по содержанию, то по форме. До 1991 года такой «консерватизм» был, разумеется, очень прогрессивным, и даже, можно сказать, революционным. Но парадокс состоит в том, что людей, которые сегодня определяют политику «официальных» коммунистических партий, до 1991 года в движении сопротивления капитализации не было заметно. Мало того, тогда они, в основном, были правоверными горбачевцами. Большинство из них появилось на политической арене в 1993 году, когда власть не только уже не боялась коммунистического «реванша», а даже нуждалась в не очень радикальной псевдокоммунистической оппозиции, которая могла бы канализировать в безопасное парламентское русло настроения массового недовольства катастрофическими результатами буржуазных реформ. КПРФ, КПУ отлично справились с задачей. А ПКРМ просто превзошла все ожидания правящего класса: молдавские «коммунисты» сами возглавили процесс укрепления капитализма в своей стране.
Но и этот период явно заканчивается. Результаты последних украинских парламентских выборов имеют значение, далеко выходящее за пределы Украины. Главный их результат – это фактическое исчезновение с политической арены традиционных, то есть капээсэссных коммунистов.
О том, что "точка возврата" пройдена, то есть, что к социализму уже невозможно просто вернуться, мы писали еще давно. И предлагали соответственно перестроить работу. Эта наша мысль "партизанским" способом даже попала лет пять тому назад в один из докладов Симоненко: он не всегда знал, кто подсовывает ему свои мысли. Но этим дело и кончилось. Партия продолжала делать вид, что все случившееся в последние десятилетия, это просто какое-то историческое недоразумение, результат того, что находящиеся во главе государства политики проводили антинародную политику, принимали решения не в пользу народа, а в пользу олигархов. Из такого представления вполне естественно вытекало, что стоит только занять места в парламенте и правительстве, вместо плохих, хорошим и честным политикам, и все наладится; они примут законы и решения, которые позволят если не вернуться обратно в 70-80-е годы, то хотя бы более честно распределять богатства. Им и в голову не приходит, что способ распределения – это лишь следствие изменившегося способа производства, что не может быть способ производства капиталистическим, а способ распределения социалистическим. Им кажется, что способ распределения зависит не от способа производства, а от того, какие капиталисты находятся при власти – патриотически настроенные и честные, или компрадорски настроенные и нечестные.
В России эта мысль является бесспорной для любого порядочного члена КПРФ. Там все коммунисты – сплошь патриоты, а все интернационалисты находятся на положении сектантов. На Украине не намного, но лучше. Не потому, что здесь больше интернационалистов, а потому, что с патриотизмом здесь положение более неопределенное. Открыто провозглашать себя украинскими патриотами коммунисты не могут, поскольку украинские патриоты привычно считаются националистами, а положение русского патриота, и в то же время украинского государственника, оказывается изначально противоречивым, чтобы не сказать глупым. Поэтому те, кто не желает находиться в этом глупом положении, составляют среди коммунистов хоть и небольшую, но все-таки массу, а не просто являются экстравагантными одиночками, как в России.
Но руководители Коммунистической партии Украины предпочли именно это глупое, противоречивое положение, что и предопределило судьбу партии. В последнее время она фактически рассосалась как самостоятельная политическая сила и вынуждена плестись в хвосте той или иной буржуазной группировки. Как правило, бывшие коммунисты идут в фарватере той политики, которая сегодня определяется группировкой Ахметова-Януковича и СДПУ(о). Эту политику можно определить как русскоязычный украинский национализм. Притом русскоязычность, как и политическая ориентированность на Россию, здесь составляет случайную, внешнюю форму, а содержанием этой политики является все тот же национализм. В конце концов, не кто иной, как Кравчук, который сегодня считается едва ли не главным борцом за русский язык и ЕЭП, в свое время подписывал договор о ликвидации СССР, не кто иной, как Янукович в бытность свою премьером организовывал Тузлу, вводил войска в Ирак, содействовал самому тесному сотрудничеству Украины с НАТО. Антинатовская и антиамериканская риторика нисколько не мешает этим бизнес-политическим кланам проводить вполне прозападную политику, точно так же, как имидж радикального украинского националиста и "кембриджского профессора" не мешал министру юстиции правительства Юлии Тимошенко и одному из главных деятелей «Нашей Украины» Роману Зварычу жить на деньги от перепродажи российской нефти на Запад. Впрочем, сегодня газеты все чаще пишут о том, что российское происхождение имеют и быстро увеличивающиеся богатства семейства Ющенко.
Сущность буржуазного национализма вовсе не в его национальности, а в его буржуазности. Он есть лишь политический инструмент для продвижения интересов национальной буржуазии на внутреннем и внешнем рынке. Пока инструмент позволяет достигать поставленных целей, им пользуются. Цель каждого отдельного капиталиста или целых их групп проста – контроль над рынками, что позволяет достигать максимальных прибылей. Классовый интерес капиталистов в масштабах страны куда сложнее, чем обеспечение максимальных прибылей – он состоит в том, чтобы обеспечить условия для более или менее стабильного функционирования капиталистической системы в целом, стараясь при этом, разумеется, создать преимущества именно для национального капитала. Не только потому, что власть, как правило, осуществляют сами капиталисты, но и потому, что развитие национального капитала является одним из условий стабильности системы.
Национализм как инструмент обеспечения интересов буржуазии является весьма универсальным, но очень противоречивым средством. С одной стороны, он сплачивает буржуазию и дезорганизует рабочий класс, подчиняя его политически своим "отечественным" эксплуататорам. Но во внешней политике национализм разыгрывает с буржуазией Украины очень злую шутку. В России, где у украинских капиталистов сохраняется очень серьезный рынок, национализм подрывает их бизнес, а на Западе, где позиции украинских капиталистов крайне слабы, и они находятся в полной экономической, финансовой и политической зависимости от более сильных партнеров, каждая неудача на "восточном фронте" толкает украинскую буржуазию во все большую зависимость от буржуазии западной. Ситуация усугубляется тем, что западноевропейская буржуазия вовсе не стремится ссориться с буржуазией российской. Не только потому, что получает от России газ и нефть, но и потому, что мечтает, когда придет время, использовать ее народ в качестве пушечного мяса в грядущей борьбе против Америки за передел сфер влияния.
Характерно, что и КПУ далеко не всегда пристраивается в хвост Партии регионов или СДПУ(о). Очень часто она бунтует против такой своей весьма незавидной судьбы, но тогда она, как правило, оказывается в хвосте противоположной буржуазной банды. Если в большинстве областей фракции КПУ в областных советах солидаризуются с Партией регионов, то, например, в Запорожской области – с "Нашей Украиной". В свое время закарпатский обком КПУ сотрудничал с Ющенко против Медведчука. А вспомните акцию "Повстань, Україно!", в ходе которой КПУ выступала совместно с Тимошенко и Ющенко. И это еще не предел падения. Сегодня уже мало кто помнит, но когда-то главным признаком «левизны» Социалистической партии Украины было то, что она резко выступала против украинского национализма. Сегодня они в одной коалиции не просто с Ющенко и Тимошенко, но и с Организацией украинских националистов. А опыт истории последнего пятнадцатилетия наглядно показывает, что социалисты лишь показывают КПУ ее будущее.
Ситуация, получается, безвыходной. И на самом деле, пока политика коммунистов будет ограничиваться рамками патриотизма, ситуация для коммунистов будет оказываться безвыходной.
Выход только в интернационализме. Многие думают, что "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!" только мертвый, ни к чему не обязывающий лозунг для газет, дань давней традиции. На самом деле это была формула успеха.
Коммунистическое движение было сильным только тогда, когда строило свою работу на фундаменте международности, когда задачи национальных отрядов коммунистического движения подчинялись общей задаче, задаче победы коммунизма во всем мире. Стоило только отойти от этого принципа – и наказание следовало незамедлительно. Классический пример – крах ІІ Интернационала.
Ситуация повторилась и после второй мировой войны. Казалось, что роспуск Коминтерна – чистая формальность. Что авторитет Советского Союза настолько велик, что он в состоянии обеспечить на межгосударственном уровне единство действий, возможно, более тесное, чем оно обеспечивалось Коминтерном на уровне партий. Оказалось, что форма имеет гораздо большее значение, чем это предполагалось при роспуске Интернационала. Мало-помалу, единство движения сначала начало давать трещины, потом единство само превратилось в формальность, а потом и вовсе последовал крах мировой социалистической системы.
С другой стороны, интернационалистская политика приносит успех даже в самых, казалось бы, безнадежных ситуациях. Самый яркий пример – Куба. Положение после развала соцлагеря казалось безнадежным. Многолетняя блокада со стороны США после 1992 года превратилась фактически в полную блокаду: страна, экономика которой была полностью зависима от внешней торговли, в одночасье фактически лишилась всех своих прежних торговых партнеров. Это обусловило самый настоящий экономический коллапс: остановилось не только производство, но и транспорт, сельское хозяйство без топлива было отброшено в средневековье. Но даже в этих условиях правительство Кубы все возможные силы бросало на интернациональную помощь. Помогали бедным странам врачами, учителями. Даже Украине помогли, вылечив у себя десятки тысяч чернобыльских детей. С точки зрения рыночной экономики, с точки зрения патриотизма (а это, собственно говоря, одна точка зрения), это полный абсурд. Но реально результат тот, что сегодня Куба победила не только бедность, не только покончила с «особым периодом», не только разорвала экономическую блокаду, не только восстанавливает производство. Она побеждает на международной арене. Она уже не просто защищается от США. Она активно наступает, успешно вытесняя американский империализм из Латинской Америки. Сегодня она далеко не одна. Рядом c ней Венесуэла, теперь – Боливия. Скоро в Латинской Америке не останется ни одного правительства, которое бы решилось открыто поддерживать империалистическую политику США.
Мы считаем, что переход на интернационалистские позиции является сегодня единственным средством возродить коммунистическое движение, придать ему второе дыхание в то время, когда коммунистические партии, ориентированные в прошлое, фактически находятся на стадии полного растворения в патриотическом болоте буржуазного политикума.
Мы уверены, что последовательное проведение этой линии, в конце концов, позволит совершить серьезный прорыв в области не только агитации и пропаганды, но и в деле организации коммунистов, революционно настроенных рабочих, всех противников капитализма на действительно коммунистических основаниях, чуждых всякой национальной ограниченности. Такой подход позволит не только преодолеть господствующее в сегодняшнем движении национальное «хуторянство», органично дополняемое процветающим в этой затхлой атмосфере внутренним разношерстным сектантством, но и найти подходящие формы для соединения коммунистического движения с набирающими сегодня силу как в Европе, так и особенно в Латинской Америке социальными антиимпериалистическими движениями. Сайт «коммунист.ру», бюллетень «Против течения» с самого начала своего существования выдвигали идею интернационализма на первый план. Надо полагать, что именно это позволило нам завоевать некоторый авторитет не только в России, но и на Украине.
Но нельзя думать, что вполне достаточно говорить противоположное тому, что говорят лидеры КПРФ или КПУ, и не делать то, что делают они, а делать что-то другое, и успех организации обеспечен. Это огромная ошибка.
Провал КПУ как раз и был определен тем, что они строили свою программу исключительно на отрицании того, что делала и говорила власть и буржуазные партии. Тем самым они ставили себя в полную зависимость от буржуазии. В частностях они критиковали все, что делала буржуазия, а в целом, в результате, каждый раз оказывались в хвосте той или иной группировки буржуазии. В результате противоположность оказалась относительной, а зависимость абсолютной.
Ничего удивительного в этом нет. В основе любого общества, как известно из Маркса, лежит экономический базис, то есть совокупность производственных отношений, которые определяют политическую, идеологическую надстройку. А сами производственные отношения определяются способом производства. В основе капиталистического способа производства лежат циклы воспроизводства капитала. Циклический характер производства капитала определяет цикличность, а в условиях загнивания капитализма и «зацикленность», то есть кругообразность политических и идеологических процессов буржуазного общества. А по кругу как не ходи, что за часовой стрелкой, что против часовой стрелки, все равно придешь к одному и тому же пункту.
Единственным средством избежать такой судьбы является владение хорошим инструментом ориентирования в политическом, а, точнее сказать, в историческом пространстве, который бы позволял двигаться к цели, не привязываясь к проторенным дорожкам. Таким инструментом может быть только хорошая теория. Преимущество теории только в том, что в ее основе лежит не просто личный опыт отдельного человека и даже не просто опыт больших групп людей. Обычно политики действуют тупо по аналогии, заимствуя те или иные приемы и штампы у других. Получается по-разному только потому, что невозможно точно скопировать, да и условия всегда отличаются. Получается обычно хуже. Понятно, почему. Ведь заимствуют обычно лучшее, а условия-то уже другие. У теории другой масштаб, позволяющий видеть не только в пространстве, но и во времени. Хорошие теории – не просто большая редкость. Они уникальны. Теория эволюции в биологии. Периодический закон химических элементов в химии. Физика вот до сих пор не в состоянии создать толковой общей теории. В области обществоведения такой теорией является марксизм. Но особенностью теории как инструмента для ориентирования в пространстве предметной области, которую она описывает, является то, что живет она только до тех пор, пока ею правильно пользуются. А как только ею перестают пользоваться или пользуются не по назначению, то она умирает на глазах, превращается в набор пустопорожних непонятных слов. Особенно это касается того, что Ленин называл «живой душой марксизма» – диалектики.
Как и во времена Сократа, она не живет иначе, как только в живом общении, а еще лучше – в действии. То, что написано в книжках, очень важно, но оно остается мертвым, если не существует живой традиции диалектического мышления. Случилось так, что в Советском Союзе, как это ни покажется парадоксальным, живая традиция диалектического мышления почти исчезла. Точнее будет сказать, что традиция диалектического мышления в области политики и экономики у нас исчезла окончательно. Последнее крупное политическое и экономическое произведение, несущее на себе печать диалектики, – «Экономические проблемы социализма в СССР». В философии же положение оказалось чуть-чуть лучше благодаря деятельности таких талантливых и упорных мыслителей как Михаил Александрович Лифшиц и Эвальд Васильевич Ильенков. Но с их смертью и эта традиция прекратилась. Если и остались их немногочисленные последователи, то все они оказались «чистыми философами», а поэтому, самое большее, что они могли делать – это переиздать книги Эвальда Васильевича и Михаила Александровича, организовывать научные конференции, за что им, разумеется, честь и хвала.
Но в то же время, думаю, можно без преувеличения сказать, что вдохнуть обратно дух марксизма в ильенковское течение, спасти его для марксизма удалось исключительно благодаря тому, что в Киеве действовала группа последователей еще одного замечательного советского философа-марксиста, соратника Ильенкова по борьбе за сохранение марксистской диалектико-материалистической традиции в советской философии – Валерия Алексеевича Босенко. В отличие от российских последователей Э. В. Ильенкова, которые всегда были блестящими одиночками, и все течение завязывалось исключительно на личность самого Ильенкова, ученики Босенко уже давно культивировали так называемые «проблемные группы».
По внешней форме это – классическая «пирамида». Родилась задумка чисто как педагогическая методика. Профессор работает с аспирантами. Аспиранты работают с группками старшекурсников. Старшекурсники работают со студентами младших курсов. Содержание методики в том, что каждый участник, никогда не переставая быть учеником, с самого начала ориентируется на активную деятельность на самом высоком уровне. Уже через полгода после того, как начал заниматься, «неофита» посылали вести «проблемную группу». Через год – проводить семинарские занятия, сначала в компании с товарищами, потом самому. Все время – выступать на научных конференциях.
Но это только внешняя форма. Содержание метода точно такое же, как и у метода Макаренко, как у методики, которую использовали для построения сознания слепоглухим детям Соколянский и Ильенков. В основании всех этих методов – коллективность и ориентация не на дидактику, не на заучивание готовых истин, а на включение «воспитуемого» в общественно-практическую деятельность в качестве ее активного и полноправного участника. Притом включение должно происходить на самом высоком уровне, который только позволяют «местные условия», на таком уровне, на котором решение практических задач просто невозможно без овладения теорией.
Лучше всего методика прижилась в Мариуполе и в Киеве. Поскольку расцвет «проблемок» попал на перестройку и развал Союза, а это было время необычайно высокой политизации населения, то вполне понятно, что и движение «проблемных групп» очень быстро политизировалось, не переставая при этом видеть свою главную задачу в изучении и развитии теории. Во многом, благодаря этому движению, Всеукраинский Союз рабочих стал чем-то вроде левой фракции в Компартии Украины, а газета «Рабочий класс» – органом марксистской мысли на Украине. Это подтверждается еще и тем, что и ВСР, и «Рабочий класс» сразу перестали быть тем, чем они были, и стали, такими «как все», как только нам пришлось оттуда уйти.
Движение от этого, думаю, не ослабло, а даже усилилось. Так получилось, что оно приобрело более «молодежную» окраску. Этому способствовало и создание молодежного объединения Че Гевара, и то, что бывшие члены редакции «Рабочего класса» вошли в состав редакции «коммунист.ру», который изначально был чисто молодежным проектом. Таким образом, материалистическая диалектика благодаря деятельности Ильенкова, Босенко и их последователей проделала путь от философии, через педагогику, к политике, точнее, стратегии и тактике классовой борьбы пролетариата – той стихии, в которой, она, собственно, и родилась.
Разумеется, что для того, чтобы из этого слабенького, едва тлеющего огонька революционной мысли (не просто революционной фразы, а именно революционной мысли) получился «мировой пожар», придется еще долго и упорно его «раздувать». Но эта работа стоит труда. Она куда более перспективна, чем ждать, что революция вспыхнет стихийно, подобно дикарям, которые вынуждены были только надеяться, что боги пошлют им огонь в виде молнии. И уж точно, что это куда более перспективно, чем принимать за «мировой пожар» горячечное состояние собственной головы.
Но даже самая успешная политическая революция сама по себе не в состоянии разрешить тех проблем, которыми она вызывается. Капитализм как система общественных отношений не может быть устранен декретами революционной власти. Для того, чтобы уничтожить капитализм, нужно уничтожить его основу. Как известно, капитализм вырастает на почве товарного производства, является самой развитой его формой. Товарное производство порождает частную собственность на средства производства с одной стороны и приводит к превращению рабочей силы в товар – с другой. Именно такая система и называется капитализмом. Политическая социалистическая революция может легко уничтожить частную собственность на средства производства (отсечь тех, кто получал «по капиталу»), но далеко не так легко обстоит дело с ликвидацией товарного характера рабочей силы, поскольку для этого нужно научиться распределять произведенное не «по труду», как это характерно для капитализма, а «по потребностям». Долгое время советским коммунистам было «не до того», решались куда более простые задачи – задачи выживания революции в капиталистическом окружении, для чего нужно было любой ценой поднять производство до мирового уровня. Ни частичный возврат к капитализму в виде нэпа, ни крайне рискованная лобовая атака на мелкокрестьянскую стихию в виде коллективизации, ни даже раскручивание маховика массовых репрессий в среде партийного, государственного, военного руководства, как единственного средства заставить начинающий закостеневать (и «окастеневать» тоже) бюрократический аппарат работать на пределе сил, ни хитроумные дипломатические соглашения сначала с фашистами, а потом с англичанами и американцами, не казались тогда слишком большой ценой. Ведь ставкой в этой игре было выживание социализма как такового – победа или поражение в грядущей войне. И только после того, как победа в войне была достигнута, можно было вернуться к коренному вопросу – к вопросу о продвижении собственно к коммунизму.
Задачу необходимости ликвидации товарного характера советского хозяйства для перехода к коммунизму, точно зафиксировал в работе «Экономические проблемы социализма в СССР» И.Сталин. Но, увы, он не смог предложить никаких решений, насчет того, как это сделать. Думается, что он не смог предложить никаких решений потому, что таких решений тогда еще просто не существовало. Ведь рынок, закон стоимости, товарно-денежные отношения служили важнейшими инструментами контроля над нормой труда и потребления в советском обществе. И заменить этот, хоть и допотопный, но все же худо-бедно работающий инструмент тогда было просто нечем.
Такая возможность появилась только по мере развития электронно-вычислительной техники. Нет, сами по себе ЭВМ ничего не решали. Только создание всеобъемлющей сети ЭВМ для сбора и обработки экономической информации позволяло разрешить главнейшую проблему социалистической революции – устранить товарно-денежные отношения и реализовать одну из основополагающих идей марксизма – организовать производство и потребление на разумных, научно обоснованных началах. Проект Общегосударственной автоматизированной системы управления экономикой был в 1962 предложен и к 1964 году в деталях разработан большой группой ученых под руководством одного из самых известных в мире специалистов в области кибернетики –академика В.М. Глушкова. В перспективе система должна была не только охватить все предприятия Советского Союза, включая сельскохозяйственные, транспорт, больницы, вузы, школы, но и дать доступ к экономической и культурной информации любому гражданину из его собственной квартиры. В своем первоначальном виде система предполагала даже безденежную систему расчетов населения. Программа рассчитывалась на 20 лет и за это время она, по расчетам, должна была обеспечить Советскому Союзу такой рывок в области развития производства, который бы сделал нас недосягаемыми для Соединенных Штатов и остального капиталистического мира.
Но в самый последний момент этот всесторонне подготовленный и глубоко просчитанный проект реорганизации управления экономикой на базе последних достижений науки и техники был отклонен, а вместо него было принято предложение экономистов-рыночников о переходе от «административных» (то есть преимущественно плановых) к «экономическим» (то есть рыночным) методам управления экономикой (более подробно об этом можно почитать здесь). Сегодня можно без сомнения утверждать, что именно тогда и был подписан приговор советской социалистической системе, оставалось только немного подождать, чтобы характерные для капитализма экономические отношения сформировали соответственную среду для возрождения капитализма в целом.
То, что именно автоматизированные системы управления экономикой представляют собой реальную альтернативу рынку, подтверждается также и опытом английского ученого Стаффорда Бира. Разработанная им для Чили система сбора и обработки экономической информации «Киберсин» отлично зарекомендовала себя в самых сложных условиях и, по свидетельствам специалистов, оказала правительству Народного единства неоценимую услугу в деле организации транспортных перевозок в условиях инспирированных американскими спецслужбами забастовок владельцев большегрузных автомобилей (читайте здесь).
Большие надежды на автоматизацию управления возлагал Че Гевара. Он говорил, что при социализме «должное значение получат современные методы планирования, станет возможным приблизиться к идеалу экономики, управляемой посредством математического анализа, который будет определять наиболее адекватные соотношения между потреблением и накоплением и между различными отраслями производства» (Э. Че Гевара. Некоторые соображения о себестоимости. Статьи, выступления, письма. М. 2006. – С. 328-329).
Думаю, что без тщательнейшего изучения экономических идей В.М. Глушкова, Стаффорда Бира, да и того же Че Гевары, любые попытки возрождения коммунистического движения в конечном счете обречены на поражение. Ведь стратегические экономические решения не придумываются за столом, они рождаются исключительно в практике. А современная экономическая практика вряд ли способна породить что-либо прогрессивное.
А напоследок несколько замечаний по поводу организации самого коммунистического движения. Из опыта последних десятилетий можно сделать только один вывод, который будет хоть и неоригинальным, но верным. Если мы хотим продвинуть дело вперед, а не просто заниматься самоуспокоением, мы должны ориентироваться на молодежь. Молодежь не имеет опыта. Но именно это и является ее преимуществом. Потому, что опыт коммунистического движения последних десятилетий, это опыт поражения, даже не поражения, потому, что «за одного битого двух небитых дают», а опыт капитуляции без боя, опыт сдачи на милость победителя. Нам такой опыт не нужен.
Вернуть коммунистическому движению его коммунистическую сущность могут только те, которые «родились» уже в капиталистической «пустыне», только молодежь, которая не знала ни «египетских горшков с мясом», на которые все время оглядываются старые партийцы, ни фарисейства партийных чиновников, превративших Маркса в Моисея, а Ленина в рождественского дедушку. Отсутствие личного опыта с лихвой можно ликвидировать знанием опыта коммунистического движения в целом и пониманием теории марксизма. На это и нужно делать упор.
Но нужно иметь в виду, что не молодость здесь важна сама по себе. Потому, что молодых сектантов, которые только и умеют, что кичиться своей молодостью и "нестандартностью", на левом фланге и сегодня хватает, и они ничем не лучше, чем старые оппортунисты. И те и другие бездельники и болтуны.
Важна энергия молодости плюс хорошая теоретическая подготовка. Не знание пары "марксистских фраз", а систематическая теоретическая работа в сочетании с хорошей политической практикой по пропаганде марксизма в самых широких кругах молодежи, активное участие во всех стихийных протестных выступлениях трудящихся, сознательное подчинение задач внутренней борьбы интересам международного революционного движения – таков сегодня единственно возможный путь выхода из кризиса, в котором оказалось коммунистическое движение.