Марксизм и клерикализм. Часть шестая. Окончание
Прислано Frankenstein 07 2008 22:45:00
10. СОВРЕМЕННЫЕ ЗАДАЧИ ПРОЛЕТАРСКОЙ БОРЬБЫ
И КУДА ТЯНЕТ П. СИМОНЕНКО
Марксизм, в отличие от П.Симоненко, требует исходить из анализа объективного состояния общества, его экономики, положения различных социальных групп, в том числе и пролетариата. Это положение отнюдь не зависит от религиозных устремлений населения, но определяется, прежде всего, особенностями развития капитализма в стране в постсоветский период. Точно так же, как нельзя ничего понять в межконфессионных отношениях внутри страны и в мире без раскрытия специфики накопления капитала, так же невозможно определить положение и задачи класса пролетариев без понимания этой же специфики. Научная оценка ситуации предполагает рассмотрение общества как целостной системы, специфика которой определяется не тем, что думает о себе тот или иной ее член и какими «ценностями» он руководствуется, но особенностями производительных сил, задающими направление трансформации экономических отношений и всей совокупности общественных связей.
Выше (в разделе 8) мы рассматривали особенности тех производительных сил, которые стали предметом приватизации в ходе контрреволюционной реставрации капитализма в СССР, и определили, что таковыми оказались с одной стороны, необходимость раздробления общественного производства, а с другой – быстрая концентрация собственности в ходе процесса накопления капитала. По сути, становление капиталистических отношений на постсоветском пространстве «в сжатом виде» воспроизвело основные этапы накопления капитала, которые капитализм проходил столетиями.
Это воплотилось не только в быстром, в основном «виртуальном» (в виде ваучерных бумажек) переходе к мелкому индивидуальному владению средствами производства, но и в ускоренной концентрации богатств и частной собственности. Те баснословные состояния, которые Рокфеллерами и Морганами концентрировались столетиями, на постсоветском пространстве возникали за 5-7 лет. Тот уровень концентрации производства (например в США и Западной Европе), который вел к появлению концернов и монополий внутри национальных экономик и к их переходу на международный уровень в лице ТНК в течение столетия, на постсоветском пространстве «пробегается» за 10-15 лет.
Существующая система международного разделения труда, образование международных производственных комплексов, торговых и финансовых монополий, существенно ограничивала тот сегмент промышленного производства, в котором оно восстанавливалось в наших странах в виде частного корпоративного производства и принуждала национальный капитал (в том числе и в лице государства) искать формы сотрудничества с ТНК западных стран, с одной стороны, а с другой – порождала желания добиться передела существующей системы международного разделения труда и рынков в интересах новых монополий России и ближнего ей зарубежья. Постсоветский капитал входит в империалистический мир в качестве молодого реваншиста, обостряя и без того острые противоречия, порожденные мировым империализмом. Капиталистические группировки Украины достаточно быстро поляризируются между двумя центрами, включаясь в процесс международной концентрации капитала.
Мировой капитализм после поражения системы социализма и разрушения СССР не только не окреп, но оказался втянутым в глубочайший кризис, порожденный целым рядом противоречий:
- между монополистическим характером национального капитала и международной конкуренцией, увеличившей масштабы вывоза капитала в конце ХХ – начале ХХI века до невиданных масштабов и определившей образование ТНК;
- между необходимостью вывоза капитала для организации производства в странах с низкой стоимостью рабочей силы и состоявшимся разделом мира на международные производственные цепочки, когда вывозить капитал уже становится некуда, что приводит к значительному удорожанию издержек производства и стремлению к еще большей концентрации и монополизации капитала;
- образование международных империалистических альянсов и обострение конкуренции между ними за контроль над международным разделением труда и рынков: США, ЕС и Япония, которые развернули активную борьбу за подчинение себе стран Восточной и Юго-Восточной Азии, Восточной и Центральной Европы (включая Россию), Латинской Америки и Ближнего Востока;
- углубляющаяся диспропорция концентрации капитала в так называемых развитых и развивающихся странах, ведущая, с одной стороны, к росту потока эмигрантов, а с другой – к росту противоречий внутри развитых стран на почве эмиграции и подъему неофашизма (что наглядно проявляется не только во Франции, но и в России).
Это лишь часть противоречий, воплощающих противостояние труда и капитала, но они наглядно свидетельствуют о том, что углубление всемирного кризиса капитализма толкает империалистические центры к войне как единственному способу снятия напряжения этих противоречий и, следовательно, порождает революционные ситуации в одних регионах за другими. Таким образом, нынешний раздел мира между империалистическими центрами и подчинение их интересам национальной буржуазии ставит человечество перед альтернативой: либо социалистическая революция, либо гибель человечества в империалистической бойне.
Ответ на этот вопрос усложняется тем, что поражение социалистической системы и СССР привело к глубокому кризису мирового коммунистического и рабочего движения, процесс выхода из которого еще не завершился. Это проявляется не только в определенном отрыве компартий от трудящихся классов, но и в слабой координации их действий на международном уровне. Последняя сохранилась только в лице Всемирной федерации демократической молодежи и мирового фестивального движения. Коммунистические и рабочие партии такого координационного органа не имеют и пока только работают над его созданием. Мешает этому процессу порожденное поражением социализма засилье буржуазной идеологии в коммунистическом и рабочем движении, которое в форме оппортунизма и патриотизма (порождением последнего является и клерикализм) противопоставляет их национальные отряды друг другу, тормозит развитие их объединения.
Положение пролетаризированных слоев трудящихся в городах и селах также определялось противоречивым воздействием того, что реставрация капитализма произошла на базе концентрированного социализмом до уровня единого народнохозяйственного комплекса общественного производства. Трудящиеся слои, деморализованные буржуазной пропагандой преимуществ частной собственности, которую развернуло руководство КПСС, возглавившее реставрацию капитализма, погнавшись за «ваучерной» иллюзией собственности, оказались индивидуализированными в своих интересах и беззащитными перед массовым закрытием и банкротством предприятий, разгоном колхозов, превращением профсоюзов в систему контроля собственников над наемными рабочими, массовыми увольнениями, невыплатами зарплаты, обесценением вкладов. Каждое обострение кризиса современного капитализма будет ставить класс пролетариев перед необходимостью искать выход из существующего положения, вырабатывать формы массовой борьбы и определять ее цели. Объективно выбор стоит в следующем: либо борьба за социалистическую революцию, либо за победу в войне против других империалистических группировок капиталистов.
В связи с этой альтернативой, возможны две стратегии действий класса пролетариев.
Одну стратегию навязывает буржуазия под лозунгами защиты «православной цивилизации», и П.Симоненко стал одним из рупоров этой стратегии. Согласно этой стратегии, пролетарские слои общества, страдая сильнее всего от развивающихся кризисных процессов, должны увидеть общий со своей «национальной» буржуазией «патриотический» интерес в борьбе против наступления на «нашу» цивилизацию, должны защищать ее духовные ценности и их хранительницу – православную церковь, защищать «соборное единство православия» (С.76), становиться православными патриотами, отстаивать в борьбе против несправедливости религиозные ценности («традиции и духовные ценности православия» (С.86), восстанавливать единство, мир и спокойствие среди верующих, поддерживать «благотворное влияние церкви» (С.78), бороться «за стабильное демократическое государство» (С.95), - в конце концов, становиться православными верующими и идти вперед за церковными пастырями.
Эта реакционная «патриотическая» стратегия ведет к участию в новой империалистической бойне «за бога, царя и Отечество», в которой городские и сельские рабочие будут гибнуть ради завоевания простора для эксплуатации мира «своими» ФПГ, «своими» капиталистами.
Вторая стратегия начинается с осознания противоположности интересов пролетарских слоев общества и новой буржуазии. Это понимание может сформироваться лишь на основе теории марксизма-ленинизма, которая и есть суть классового сознания пролетариата в эпоху империализма. Только на этом теоретическом основании можно объединить борьбу рабочих в коллективную форму не только в рамках отдельного предприятия, но и в масштабах страны и на международном уровне. Ведь капитализм давно уже стал мировым явлением, и его преодоление возможно лишь как ликвидация в ходе социалистической революции мировой системы классового господства.
Для такой объединенной борьбы необходимо научиться преодолевать все те преграды, которые буржуазная идеология ставит между различными группами пролетариата: религиозные, национальные, этнические, расовые и пр. Преодоление этих, разделяющих рабочих «идеологий» возможно лишь в борьбе за научное мировоззрение – марксизм-ленинизм, как материалистическую теорию исторического процесса и учение о необходимости революционной ликвидации капитализма.
Это - революционная стратегия, хотя она не только не исключает, но предполагает и кропотливую работу по созданию действительно классовых профсоюзов с их школой борьбы за экономические интересы, и организацию борьбы за демократические права (начиная с права на создание профсоюза и рабочих СМИ, и заканчивая правом представлять интересы пролетариата в парламенте). Но все эти задачи должны ставиться не как самоцель, а лишь как средство для проведения революционной стратегии по подготовке класса к социалистической революции. Именно так использовали все демократические формы большевики в ходе подготовки пролетариата к революции в начале ХХ века.
Эти две стратегии не просто различны, но противоположны настолько, что неизбежно ведут к противостоянию. Либо современные пролетарские слои нашего общества пойдут вслед за буржуазией защищать ее интересы в новой империалистической войне, либо пролетариат развернет борьбу за свои классовые интересы, за свержение господства капитала одновременно как внутри своей страны, так и на международной арене, - а, значит, будет готовиться к превращению войны империалистической в войну гражданскую, классовую. Только на этом пути сохраняется возможность спасти человечество от уничтожения в ядерной катастрофе.
П.Симоненко тянет компартию, а при ее помощи и пролетарские слои страны, на путь реакционной стратегии, превращающей трудящихся в инструмент реализации как внутренней, так и внешней политики в интересах крупнейшего капитала. Вот что скрывается за линией «привязывания» деятельности партии к православной церкви, за созданием союза между партией и церковью, который превращает партию в «КПУ МП», но никогда не сможет сделать «коммунистической» церковь. Кому и зачем нужен такой союз?
11. СОЮЗ КОМПАРТИИ И ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ:
ЗАЧЕМ ЭТО НУЖНО ЦЕРКВИ
Руководство православной церкви заинтересовано в таком союзе прежде всего потому, что церковь использует все политические силы общества для проведения в жизнь своих интересов, и в первую очередь экономических интересов. Только в контексте этих экономических интересов церкви можно понять ее прозелитизм, ее «славянскую» идеологию.
То, что (как и до революции) православная церковь является сейчас одним из мощнейших субъектов экономической деятельности, хорошо иллюстрирует статья Н.Митрохина в журнале «Вопросы экономики» № 8 за 2000 год «Русская православная церковь как субъект экономической деятельности» (С. 54-70).
В этой статье современные масштабы экономической деятельности РПЦ оцениваются в десятки миллионов долларов ежегодно. Поэтому автор предлагает рассматривать церковь в качестве «особого сектора постсоветской экономики» (С.55). Более того, автор делает вывод, что «РПЦ представляет собой гигантскую корпорацию, объединяющую под единым названием десятки тысяч самостоятельных и полусамостоятельных экономических агентов (курсив автора)» (там же). Только по официальным данным в 2000 году РПЦ насчитывала около 19 тыс. приходов (столько же священников), около 500 монастырей, около 130 епархий и ряд коммерческих структур. «Подконтрольные церкви структуры оперируют миллиардами долларов в год». Структура экономической деятельности современной РПЦ воспроизводит архаичную систему «кормлений», когда каждый приход (монастырь), епископ (епархия) разрабатывают свои коммерческие проекты, основой которых является неучтенный оборот наличных денег, циркулирующих в церкви. Разброс таких проектов обширен: от нелицензионной продажи золотых украшений через «свечной ящик», разлив «святой» воды, представление за плату к церковным наградам, до ввоза огромных партий сигарет. В то же время, как в России, так и в Украине, церковь пользуется большим количеством налоговых льгот. Но при этом храмы и монастыри стремятся максимально укрывать прибыли равно как от епархии, так и от налоговых органов.
На первый взгляд, свои «духовные» услуги церковь предоставляет как бы бесплатно. Это ее «базовый пакет»: служба в храме, крещение, венчание и отпевание, хотя все «потребители», как минимум, покупают свечи. Дополнительные же услуги (поминовение, чтение акафистов и т.п.), «требы», ритуальные предметы и литература - оплачиваются отдельно. Торговля свечами составляет 60-70% доходов на уровне храма. «Высокая доля «свечи» в совокупном доходе храма обусловлена как спецификой православного обряда (свечи покупает почти каждый), так и низкой себестоимостью свечей, которая позволяет при продаже получать до 6000% (шести тысяч) прибыли!» (С.64). Кроме того, доходы храма составляют: «кружка» (пожертвования), «товар» (продажа связанных с культом предметов) и «требы» (заказные богослужения, в т.ч. вне храма). Все это оплачивается наличными и никакому контролю не принадлежит.
На уровне епархий к вышеуказанному добавляется налог на приходы(20-25%), прибыль от работы епархиального склада (30% от стоимости выдаваемых товаров, за исключением свечей, которые дают как минимум 100%), организация паломничества, демонстрационных «гастролей» святынь и мощей, разлив «святой» воды (С.66).
На уровне Московской патриархии масштаб доходов и уровень коммерции уже совсем иной. Важнейшей «кормилицей» Московской патриархии является группа компаний ОАО «Международное экономическое сотрудничество». Эта группа, составив капитал на продаже нефти за рубежом на льготных условиях, на 1997 год имела оборот в 2,7 млрд. долл. США. Московская патриархия имеет 20% акций этой компании (ранее владела 40%). Вторым важным источником доходов Московской патриархии является художественно-промышленное предприятие «Софрино». В 1997 году ежемесячный оборот «Софрино» достигал 24 млн. долл. США (С.67-68).
Но даже и это не составляет основной источник церковных доходов. Согласно отчету Патриарха в феврале 1997 года, основную прибыль Московской патриархии за прошедший год принесли: «управление своими временно свободными средствами, размещение их на депозитных счетах, приобретение государственных краткосрочных облигаций и других ценных государственных бумаг» (Доклад Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II на Архиерейском Соборе РПЦ 18.02.1997 г. – Архиерейский Собор РПЦ. М.: Изд. Московской Патриархии, 1997, С.65). Согласно этому же Докладу взносы епархиальных управлений составили лишь чуть более 2% бюджета Патриархии.
Таким образом, как и в прошлые века, РПЦ богатеет за счет того, что дает деньги в рост, налагает «лихву на лихву», проценты на проценты (см. выше факты, приведенные В.Ключевским).
Но и это еще не все. Православная церковь стала одним из важнейших элементов теневой экономики. Это определяется, в первую очередь, большим оборотом через ее структуры неучтенной наличности, что позволяет в огромных размерах отмывать деньги, которые якобы «жертвуются» церкви, а потом в виде наличности возвращаются хозяевам за вычетом церковного «отката». Н.Митрохин пишет, что РПЦ «стала крупнейшей сетью сбыта теневого золота и сотрудничает в экономической сфере с бандитами» (С.62). Распространенной также стала схема, когда священники поставляют клиентов для адвокатских и страховых компаний, за что те регулярно «жертвуют» приходам и храмам долю от полученной прибыли.
Все это позволило автору исследования экономической деятельности РПЦ сделать вывод: «Фактически РПЦ на территории государств СНГ превратилась в грандиозный экстерриториальный оффшор, осуществляющий самостоятельную финансовую и производственную деятельность и располагающий огромными возможностями для оказания услуг по отмыванию денег теневого и криминального секторов экономики» (курсив автора) (С.65). Стоит ли после этого удивляться большому количеству храмов, главными спонсорами строительства которых были как еще живые, так и уже покойные криминальные авторитеты на том же Донбассе. Оказывается здесь дело не только в искуплении грехов, но в закреплении тесного взаимовыгодного сотрудничества!
В лице РПЦ мы фактически имеем дело с одной из крупнейших финансово-промышленных группировок, которая под видом борьбы за возрождение духовности использует все политические средства для расширения сети своего влияния и бизнеса по продаже «вечной жизни», паразитируя на тяжелом положении большинства населения, закрепляя свои территории новыми храмами, монастырями и церквами, приобретая огромные и самые лучшие земли в центрах городов (захватывая их, уничтожая парки, скверы, детские сады, кинотеатры и детские площадки).
Во многом, именно борьба за сохранение и приумножение своих территорий «кормления» определяет ожесточенность конфликта с православными «раскольниками» и другими церквами на территории Украины. Потому УПЦ активно использует все политические партии, в том числе и КПУ, для законодательной защиты своих интересов, и в лице П.Симоненко как руководителя фракции в парламенте находит «верного Алексиевца» (см. С.114, 116, 122).
Но главная потребность в поддержке УПЦ со стороны КПУ – это борьба за собственность и храмы, и П.Симоненко прямо утверждает: «мы готовы конструктивно сотрудничать по защите собственности Церкви и прав верующих» (С.115). В первую очередь УПЦ стремится добиться возврата того имущества, которое советская власть у нее конфисковала для прекращения ее паразитирования на теле общества. И в этом деле П.Симоненко берется способствовать церкви (см.С.121).
Особенно циничным выглядит борьба первого коммуниста за возврат из государственной собственности в руки УПЦ Киево-Печерской Лавры, по поводу чего он писал открытое письмо Президенту Украины (см.: С. 96-97,126-127). В тексте этого письма прямо выдвигается требование о передаче всех сооружений Киево-Печерской Лавры в собственность УПЦ (С.96) и выселения из них всех иных структур, в том числе всех музеев (!) (С.97). В том числе и уникальной Исторической библиотеки! Сразу же чувствуется масштаб и глубина борьбы за «вечные духовные ценности», о которой так часто говорит П.Симоненко на страницах своей книги. Надо отметить, что и УПЦ «высоко оценила» эту борьбу, дважды наградив П.Симоненко своими орденами (см.: С.126-127). Очень удобно: вы нам собственность, а мы вам ордена.
Нужно также отметить, что РПЦ в России и УПЦ в Украине ведут постоянную и последовательную борьбу за превращение своей церкви в государственный орган, а православия – в государственную религию. Не случайно РПЦ в России полуофициально признана самой главной общественной организацией. Это формально закреплено тем, что Патриарх занимает шестое место в государственном протоколе.
Первый шаг в этом направлении – преодоление отделения школы от церкви. Как в России, так и в Украине уже пройден определенный путь в этом направлении. В школах вводится предмет «православная этика», который будут читать священники. Так П. Симоненко выступил с инициативой преподавания в школе основ православной культуры (см.: С.115), и понятно, что такие инициативы коммунистов церковь приветствует и будет приветствовать.
Второй шаг – преодоление отделения государства от церкви. И в этом направлении тоже есть движение – введение института священников в вооруженных силах для морально-религиозного просвещения и патриотического воспитания. Третий шаг – законодательные инициативы церкви (пока, как пишет П.Симоненко: «как эксперта и консультанта в законодательном творчестве» (С.85).
При этом должно быть понятно, что факт использования КПУ со стороны церкви отнюдь не означает поддержку программных задач КПУ. Как раз наоборот. РПЦ и УПЦ представляют собой единую финансово-промышленную группировку и имеют свои интересы как ФПГ, совпадающие во многом с интересами тех крупнейших ФПГ, которые недавно поднялись и яростно добиваются более выгодного места в международном разделении труда и доступе на мировые рынки. Потому, фактически, они используют КПУ в этих интересах (как в специфических интересах церкви, так и стратегических интересах монополистического капитала).
12. СОЮЗ КОМПАРТИИ И ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ:
ЗАЧЕМ ЭТО НУЖНО ПАРТИИ?
Если партия видит свою основную задачу в том, чтобы на очередных выборах набрать побольше голосов, то в погоне за расширением «электорального поля» она неизбежно начинает ориентироваться на господствующие в большей части населения устремления и идеи, которые, как обычно, оказываются массовыми предрассудками. Предрассудками потому, что если население не организовано на сознательную борьбу, а ждет очередного «доброго царя» или депутата, то оно ждет чуда. Такими господствующими предрассудками всегда оказываются мелкобуржуазные идеи.
В таком случае партия, вместо того, чтобы организовывать и вооружать широкие слои пролетаризированного населения, теоретически и мировоззренчески оказывается в хвосте этих массовых заблуждений, что мы и наблюдаем в настоящее время в отношении КПУ. П. Симоненко как раз и стал тем лидером, который востребован массовым предрассудком, сформированным в ситуации неудовлетворенности широких масс трудящихся своим положением и разочарованности в своих силах.
Проблема в том, что как и всякое мелкобуржуазное сознание, руководствующееся не только рассудком, но и предрассудками, эта надежда на выборы очень быстро переходит в свою собственную противоположность – в фашизм с его отказом от буржуазной демократии в пользу прямой буржуазной диктатуры «мудрого фюрера». Нарастание таких настроений уже сейчас чувствуется в той мере, в какой смены властных фигур в стране не только не меняют власть крупного монополистического капитала, но и нисколько не улучшают социально-экономическое положение широких пролетарских масс. Тем более, когда на эту питательную почву бросаются зерна, из которых выращивают образ «внешнего врага», грозящего уничтожить нашу цивилизацию.
Кроме того, гонка на «электоральным поле» приводит к размыванию классовой позиции в направлении интересов мелкой и средней буржуазии, где партия напрямую сталкивается с лозунгами буржуазных партий. Тогда начинается борьба уже не на уровне лозунгов, а на уровне капиталов. Начинают работать избирательные технологии манипулирования массовым сознанием через культивирование и потакание его предрассудкам. Понятно, что в этой борьбе, как правило, побеждает более крупный капитал.
Потому, делая ставку на этот путь, КПУ либо заранее обрекает себя на электоральный проигрыш, поскольку не может конкурировать в борьбе крупных капиталов, либо вынуждена договариваться с одной из крупных ФПГ, чтобы та профинансировала применение буржуазных технологий манипулирования массовым сознанием в интересах партии. Но «платой» за такой договор неизбежно становится то, что избранные депутаты либо напрямую являются ставленниками этого крупного капитала, либо вынуждены будут обслуживать в выборных органах его интересы, которые как всегда выдаются за «общенародные».
Мы сознательно не исходим из того, что руководство партии просто преследует свои корыстные интересы в борьбе за парламентские мандаты. Хотя исключать, что у некоторой части руководства господствует именно эта мотивация, нельзя. Мы говорим о массовой тенденции ориентации партии на парламентаризм в условиях ее оторванности от рабочего класса (ядра пролетариата страны), и пассивности его борьбы за свои классовые интересы. Только этой массовой тенденцией можно объяснить призывы руководства партии к союзу с православной церковью.
В итоге партия неизбежно приходит к противоречию своих действий установкам ее партийной программы относительного задач организации борьбы рабочего класса. Более того, она оказывается втянутой в процессы фашизации общественного сознания, в которых русский шовинизм и фашизм ничуть не лучше «бандеровского». Парламентаризм партии приводит к его собственной противоположности, потому что это существенные полярности мелкобуржуазного сознания.
Чтобы выйти из этого «замкнутого круга», в котором мечется мелкобуржуазное сознание, оказываясь, в конечном счете, инструментом олигархического капитала, необходимо перейти на последовательно пролетарские позиции, противопоставив диктатуре крупного капитала диктатуру пролетариата.
Осознание необходимости перехода на последовательно классовые позиции предполагает в теоретических вопросах восстановление марксизма-ленинизма в качестве классового сознания современного пролетариата, в политических вопросах – нацеливание партии на подготовку к социалистической революции, в организационных вопросах – переход к построению первичек по производственному принципу. То есть, нацеливание партии на выполнение поставленной в программе задачи завоевания власти трудящимися, которая через буржуазные выборы не решается
Для этого партия нисколько не нуждается в союзе с православной церковью. Более того, такой союз становится препятствием на пути организации класса пролетариев в борьбе за уничтожение системы классового господства, так как это уничтожение в настоящих условиях возможно лишь в международном масштабе. Всякое противопоставление пролетариев по национальному, религиозному, «цивилизационному», расовому или иному признаку наносит огромный вред делу объединения международного пролетариата в борьбе против международного господства капитала, делает пролетарские массы заложником борьбы империалистических группировок и пушечным мясом как в региональных войнах, так и вполне вероятно, в новой мировой империалистической войне.
Отсюда неизбежно следует вывод, что тот путь, по которому ведет в настоящее время КПУ П.Симоненко, является тупиковым и неизбежно закончится ее полным перерождением и политической смертью. Избежать этого можно лишь при восстановлении марксизма-ленинизма в качестве теоретического оружия партии, что при руководстве партией такими людьми как П. Симоненко является невозможным.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Люди, обращаясь к религии как форме общественного сознания, могут руководствоваться благими намерениями: стать более нравственным, поддержать слабого, быть солидарным с другими людьми. Но в массе своей они вынуждены выполнять те общественные задачи, которые ставит перед ними от имени религии церковь. Священники, входящие в церковные структуры, также могут руководствоваться благими намерениями, но вынуждены они будут делать то, что им диктует объективная роль церкви как общественного института, вытекающая из ее материального бытия как финансово-промышленной группы, тесно связанной с интересами господствующего класса в целом. Церковь есть одно из орудий классового господства и политической борьбы. Становясь на позиции религии и церкви мы тем самым становимся на позиции господствующего класса, на позиции определенного буржуазного государства или союза буржуазных государств ведущих ожесточенную борьбу со своими конкурентами. В результате, руководствуясь, казалось бы, благими намерениями, мы достигаем противоположных желаемым результатов: вместо обеспечения мира – втягиваемся в империалистическую войну, вместо достижения социальной солидарности – оказываемся слепым орудием в борьбе одной группы буржуазных хищников и эксплуататоров против другой и что хуже всего, втягиваем в эту борьбу трудящиеся массы.
Члены компартии и ее руководители также могут руководиться самыми благими соображениями, но если они слепо идут на поводу у массового сознания, потакая предрассудкам отсталых слоев трудящихся, любыми средствами стараясь получить максимальное количество голосов избирателей на выборах, то вскоре они и в этом деле достигнут результатов прямо противоположных желаемым. Конъюнктурщиков рано или поздно раскусят и они окажутся у разбитого корыта.
Партия идеологическую борьбу с буржуазией (классовую борьбу в теоретической форме) проиграла, что сводит на нет результаты всех иных форм ее борьбы (или и того хуже – дает результаты противоположными ожидаемым).
Кроме всех прочих причин, это поражение не в последнюю очередь связано с тем, что во главе партии стоит человек, не владеющий марксистско-ленинской теорией, более того, пытающийся подменить эту теорию идеологией православия, державности и народности.
Пример П.Симоненко наглядно показывает, что нельзя стать настоящим лидером, организатором-коммунистом, будучи никудышным теоретиком-марксистом, как и наоборот. Только единство теоретической и организационной стороны в работе партии может обеспечить ей положение авангарда в борьбе рабочего класса и всех трудящихся за свое освобождение.
Надеюсь, что эта статья пробудит стремление серьезно заняться изучением марксизма-ленинизма как у многих членов партии, так и у сознательных рабочих, ищущих действительных, а не мнимых путей избавления от существующей системы классового угнетения, межнациональных конфликтов и империалистических войн.