Обычно подобное утверждение мирно соседствует с аналогичными мифами про "тотальный порядок" и "поднял экономику".
Вот парочка типовых примеров.
А можно узнать, кем считается гитлеровский режим одним из самый коррумпированных? И по каким основаниям так считается? Если не трудно, плиз. А то, одолевают сомнения, коррупция при тоталитарном режиме, да еще при беспрецедентном подъеме экономики...
Не повторяйте глупости о коррупции в гитлеровском государстве. Там в ней не было необходимости. Все что было нужно бонзам бралось самовольно. Коррупция — это взятки. Где там в Германии тех годов были взяточники? Что за безосновательные выдумки?
Коррупция и развитие общества понятия несовместимые. А у Гитлера общество развивалось с огромной скоростью. За Гитлера был весь немецкий народ. Фашизм был выбором не только сотрудников СС, но и всего немецкого народа. Иначе они бы не выбрались из той ямы, в которую их засунули в Версале.
И так далее...
Про эти мифы как нибудь в другой раз, а пока небольшой экскурс в успехи нацистов в борьбе с коррупцией. Для этого собственно много не требуется, достаточно просто познакомится с источниками.
Министр военной промышленности и вооружений Альберт Шпеер
Всего лишь через девять лет после прихода к власти руководящий слой был в такой степени коррумпирован, что даже на критическом этапе войны не мог отказаться от ставшего уже привычным стиля жизни на широкую ногу. Всем им
"для представительства" были необходимы просторные дома, охотничьи угодья, поместья и замки, многочисленная прислуга, обильные застолья, подвалы с изысканными коллекциями вин.
NB! Обратите внимание, что по мнению Шпеера, уровень коррумпированности гос.аппарата таков, что даже угроза тотального поражения в войне, не в силах образумить дорвавшуюся до власти нацистскую элиту.
Ниже, в книге Пикера, есть занятный эпизод, в котором Гитлер рассуждает об экономических и социально-общественных основах коррупции в Германии.
При экономических системах, которые существовали в недавнем прошлом, крупные предприятия просто не могли обойтись без поддержки государства. Поэтому
они включали в состав своих наблюдательных советов или назначали на какие-либо еще доходные должности депутатов, высокопоставленных чиновников или титулованных особ, а выплаченные им в виде тантьем, директорских окладов и пр. деньги окупались получением одного-двух крупных государственных заказов.
Компания «Дунайское пароходство», например, выплачивала тем 12 депутатам, которые заседали в ее наблюдательном совете, ежегодно 80 000 крон каждому, но зато, использовав их связи и без всякой конкуренции с чьей-либо стороны, сумела нажиться за счет государства и получить сумму, во много раз превышающую эту, а именно миллион. Поэтому ни под каким видом нельзя допустить, чтобы депутаты, партийные руководители или государственные служащие позволяли использовать себя в интересах частных предпринимателей.
Альфред Гугенберг
Фюрера поддержал фельдмаршал Кейтель, который рассказал о фирме «Вита», производившей молочные продукты.
Бывший имперский министр продовольствия Гугенберг оказывал ей всяческое содействие. Когда молочные фургоны из его имений, оклеенные соответствующими рекламными плакатами, везли на продажу молоко фирмы «Вита», то повсюду можно было слышать, как люди нелестно отзывались об этом, говоря, что он, устроив по всему рейху рекламу этой фирме, стремился создать благоприятные условия для продажи молока из своих имений.Далее фюрер подчеркнул, что
нельзя позволять чиновнику, намеревающемуся уйти с государственной службы, переходить в то частное предприятие, с которым он ранее поддерживал официальные отношения. Только из-за его связей, а вовсе не потому, что он прекрасно знает состояние дел в той или иной отрасли промышленности или разбирается в экономике, частные предприниматели хотят взять к себе этого человека. Иначе частные предприятия не платили бы такого рода директорам оклады в 36 000 рейхсмарок и больше. Ведь тот, кто хочет сделать карьеру на своем предприятии, должен всю жизнь работать, чтобы при наличии способностей когда-нибудь занять директорский пост и — если ему особенно повезет — уже в пожилом возрасте получать такие огромные деньги. Уже хотя бы поэтому совершенно очевидно, что
такой подход по сути своей абсолютно безнравственен.
Промышленникам такие связи, что дьяволу душа еврея. И если закрыть глаза на то, что гауляйтер будет владеть пакетом акций или состоять в наблюдательном совете, то есть позволит использовать себя в чьих-либо экономических интересах, то тогда уже будет невозможно помешать крейсляйтеру и бургомистру заниматься тем же самым. Таким образом, будут созданы все условия для коррупции.
По той же причине нужно позаботиться о том, чтобы все вопросы связанные с выдачей крупных заказов, решал консорциум, членов которого надлежит регулярно менять.
К примеру, в Управление вооружений следует брать только фронтовиков, которые еще не успели обзавестись прочными связями с фирмами и компаниями. И их тоже следует заменять, как только будет предпринята попытка с помощью всевозможных приглашений, в частности на охоту, побудить их действовать в интересах определенной фирмы. Он не случайно упомянул в этой связи именно охоту, поскольку для офицера это такой же соблазн, как для женщины кольцо с бриллиантом.
Частные предприниматели это прекрасно понимают, ведь их утонченные методы подкупа разработаны на основе богатейшего опыта. Только этим можно объяснить, почему они так нагло и ничего не стыдясь пытаются подкупать должностных лиц. Даже его самого пытались обманным путем побудить поставить подпись под одним документом, а взамен пообещали пакет акций — речь якобы шла исключительно о благотворительных целях!!! Но подпись фюрера давала им возможность с помощью умело организованной рекламы нажить на этом деле солидный капитал.
Эрих Людендорф
Алхимик Таузенд, воспользовавшись тем, что Людендорф поверил ему и не стал возражать против упоминания его имени в связи с проведением экспериментов по превращению простых металлов в золото, сумел выманить у нескольких промышленников не менее 3-4 миллионов, в том числе 900 000 — у одного только господина Маннесмана.
Еще более конкретные примеры вопиющей коррупции разлагавшей Третий Рейх приводит Хайнц Хене. Примечательно, что приводимые случаи, указывают на разложение СС и подчиненных структур, которые позиционировались как элита в элите.
Хайнц Хене - "СС-Орден Мертвая голова"
lib.aldebaran.ru/author/hene_hainc/
Впоследствии
сам комендант жаловался, что нашел в Дахау «коррупционную охрану в количестве 120 человек». Сюда присылали из Мюнхена тех, от кого просто хотели избавиться. Однако он навел порядок в собственном доме, применяя подчас варварские меры. Установив разработанный до мелочей лагерный порядок, Айке пригрозил заключенным, что тот, кто откажется повиноваться, «будет расстрелян на месте как бунтовщик, а потом еще и повешен». Охране же он не уставал внушать ненависть к «врагам государства».
Теодор Эйке, один из комендантов концлагеря Дахау, командир дивизии "Мертвая голова"
6 марта 1935 года в свет вышел первый номер, в подзаголовке которой значилось: «Газета охранных отрядов НСДАП, орган руководства СС». Редакция, насчитывавшая шесть сотрудников, расположилась но адресу: Берлин, Циммерштрассе, 88. К концу 1935 года газета, выходившая по четвергам, имела уже объем в 20 страниц общим тиражом 189 317 экземпляров. В 1937 году тираж достиг 500 000, а в годы войны – 750 000 экземпляров.
Этот успех объяснялся тем, что «Черный корпус» шокировал и в то же время околдовывал читателей. Резкие выступления против церкви и евреев, нападки на бюргерство и чиновничество, постоянные грубые выпады по отношению к людям, критически настроенным к государственным порядкам, позволяли в то же время кое-что читать и между строк. В народе «Черный корпус» получил даже имидж «единственной оппозиционной газеты», поскольку она действительно порой выражала оппозицию по отношению к партийным аппаратчикам, внутрипартийной коррупции и должностным махинаторам.
Ганс Франк, генерал-губернатор оккупированной Польши
Однако уполномоченные Гиммлера пропускали все нравоучения Франка мимо своих ушей, выжидая момент, когда этому некоронованному королю можно будет нанести смертельный удар. Поздней осенью 1941 года им даже показалось, что они – у цели: полиция безопасности вышла на след коррупционной аферы, в которой был замешан Франк.
Унтерштурмфюрер СС Лоренц Лёв, руководитель варшавского отделения администрации генерал-губернаторства, вызвал подозрение в присвоении из подчиненного ему склада меховых изделий и других товаров на весьма значительную сумму. Эсэсовским и полицейским судом Кракова он был осужден к пожизненному заключению. При этом ведший дознание судья Гюнтер Райнеке выяснил, что к делу приложили свои руки сам генерал-губернатор и его супруга.
Сразу же после ареста Лёва Франк приказал ликвидировать склад, имевшиеся же в нем вещи были распроданы по смехотворно низким ценам.
1 декабря 1941 года Райнеке письменно доложил рейхсфюреру СС:
«Жена генерал-губернатора забрала со склада различные меховые изделия (не менее десяти шуб и манто) для своего личного гардероба. Но этого ей показалось недостаточно. Она приказала доставить ей с фирмы „Апфельбаум“ еще и другие меховые изделия, в числе которых были: жакет из кротовых шкурок, бобровая шуба, ондатровое манто, горностаевая мантия, меховые шляпы из черно-бурой и серебристой лисиц и другие меха».
Как показал штурмбанфюрер СС Фасбендер, заплачена за них была лишь половина реальной стоимости.
Сам же генерал-губернатор приобретал у варшавских евреев по необычно низким ценам кольца с бриллиантами, золотые браслеты, автоматические ручки с золотыми перьями, а также консервы, чемоданы для пикников, кофеварки и продовольственные товары. Кроме того, Франк отдал распоряжение отправить в его имение Шобернхоф в Южной Германии продукцию государственного хозяйства Крессендорфа – 200 000 яиц, консервированные ягоды и фрукты, постельное белье и мебель. Только в ноябре 1940 года в Шобернхоф были направлены два транспорта с грузом в 72 килограмма говядины, 22 килограмма свинины, 20 гусей, 50 кур, 11 килограммов салями, 13 килограммов ветчинной колбасы и 11 килограммов ветчины (в первом) и 80 килограммов сливочного масла, 50 килограммов растительного масла, 12 килограммов сыра, 1440 яиц, 20 килограммов зернового кофе и 56 килограммов сахара (во втором). Награбленные в польских церквах произведения пластики, изображения мадонн и ангелов, а также иконы стали предметами украшения его домовой церкви в Шобернхофе…
Все вышеперечисленное свидетельствует о хищениях и коррупции самого низкого свойства, отягощенных тем обстоятельством, что высокие государственные и политические деятели рейха используют свое служебное положение и сложившиеся в результате войны обстоятельства для личного обогащения.
Карл Лаш, губернатор Радома
Гиммлер воспользовался этим подвернувшимся случаем для нанесения удара по Франку. К тому же ближайший сподвижник генерал-губернатора, радомский губернатор Карл Лаш, был только что отстранен от должности из-за коррупционного скандала, выявленного полицией безопасности. Шеф СС полагал, что на этот раз ему удастся поставить Франка на колени. 5 марта 1942 года Франк прибыл в салон-вагон шефа имперской канцелярии Ламмерса и предстал перед инквизиционным трибуналом в составе шефа партийной канцелярии Бормана и Гиммлера. В качестве обвинителя выступил рейхсфюрер СС. С педантичной точностью он перечислил все грехи властелина Польши, начиная с принятия шурином Франка, Хайнрихом Хербстом, шведского гражданства и кончая мехами его жены Бригитты.
И Франк был вынужден принять Крюгера в качестве статс-секретаря правительства генерал-губернаторства, а также согласиться с правом получения им непосредственных указаний от рейхсфюрера СС. Люблинского губернатора Цернера, враждебно настроенного против СС, он согласился отстранить от должности.
Но главной своей цели гиммлеровский трибунал не достиг. Франк возвратился в Краков и тут же продемонстрировал, что готов продолжать борьбу против СС. 10 марта он направил Ламмерсу письмо, в котором отказался от всего, сказанного им в салон-вагоне: «Я могу утверждать, что в генерал-губернаторстве существует безукоризненный государственный, экономический и социальный порядок в чисто немецком духе, который в состоянии отклонить любые злопыхательства в свой адрес. Я решительным образом протестую против даже самых малейших попыток обвинения меня в коррупции, которые отметаю на законном основании».
И хотя он все же назначил Крюгера статс-секретарем правительства, Цернер остался на своей должности. Франк поступал так, будто бы ничего и не произошло, продолжив свои нападки на СС и полицию. Что касалось донесений СД, то он охарактеризовал их, что было даже занесено в протокол заседания правительственного кабинета, как «составленные на основе измышлений шпиков доносы, не имевшие ничего общего с реальной действительностью и представлявшие собой продукт ненависти в отношении государственной работы, проводимой в генерал-губернаторстве».
NB! И смех и грех, "не виноватая я, он сам пришел". Это так же к вопросу о полном всесилии СС, которые с переменных успехом воевали с коррупционерами.
В этой связи, эскапады Франка весьма примечательны:
А в Гейдельбергском университете 21 июля 1942 года в его сообщении прозвучало: «Никогда не должно возникать полицейское государство, никогда! Такое я отрицаю. Как национал-социалист и руководитель немецких правоведов, считаю своею обязанностью выступать против постоянного поношения права и его защитников в любой форме. Я протестую против того, что какое-либо правовое положение подвергается беспардонному критицизму и нападкам».
От таких его выступлений у людей посвященных перехватило, как говорится, дыхание. За самоубийственной критикой СС и полиции должен был неминуемо последовать уничтожающий удар. И он последовал. В одном из своих обращений с кафедры Франк выкрикнул в экстазе: «Фюрер, поддержи правозащитников!» Гитлер немедленно снял Франка со всех должностей, в том числе и с должности рейхсминистра.
24 августа 1942 года Франк подал прошение о своей отставке с поста генерал-губернатора Польши.
Казненный "правозащитник" Ганс Франк
NB! Такой вот коррупционер-правозащитник. Впрочем в Нюрнберге правозащитных потуг Франка не оценили, и закономерно повесили за мясницкую оккупационную политику в Польше.
Когда садизм был связан с коррупцией, Гиммлер учинял судебное преследование, так как рассматривал и то и другое в качестве раковых метастаз, угрожавших здоровому организму СС. Садизм подрывал дисциплину, коррупция разрушала идеологию.
Конрад Морген, судья СС по делам коррупции
Эсэсовский судья Конрад Морген по указанию Гиммлера проводил несколько раз чистки среди ликвидаторов, усматривая рейхсфюрера СС в качестве своего рода доктора Джекиля. Защищая порою мещанскую мораль, он тут же превращался в фанатичного исполнителя распоряжений фюрера. Приказав завести судебные дела на нескольких садистов и убийц евреев, он как бы не замечал того, что творилось в лагерях смерти, где ежедневно уничтожались десятки тысяч людей.
Конрад Морген, сын железнодорожного служащего, 1910 года рождения, уроженец Франкфурта-на-Майне, был отстранен от юридической практики за то, что попытался опротестовать решение своего начальника. Попав в состав краковского полицейского суда в качестве лица, временно допущенного к исполнению обязанностей судьи, он поспорил с Крюгером и был переведен в дивизию СС «Викинг».
В 1943 году Морген оказался в управлении уголовной полиции в Берлине. Как раз в это время из Касселя туда поступило сообщение тамошнего полицейского суда о коррупционном деле, связанном с концлагерем Бухенвальд.
Молодой криминалсекретарь Эмиль Холтшмидт обратил внимание на веймарского партийного деятеля Борншайна, торговца продовольствием, который проворачивал вместе с комендантом концлагеря Бухенвальд Карлом Кохом значительные спекулятивные сделки. Когда Холтшмидт стал к нему присматриваться, Борншайн срочно вступил в войска СС и был направлен в комендатуру Бухенвальда.
Карл Кох, комендант концлагеря Бухенвальд
Продолжать расследование в самом концлагере Холтшмидт уже не мог, так как лагеря подчинялись непосредственно начальнику главного административно-хозяйственного управления штаба СС обергруппенфюреру СС Освальду Полю.
Тогда кассельский полицейский суд обратился за помощью в имперское управление уголовной полиции. Конрад Морген, имевший звание оберштурмфюрера войск СС, получил задание выехать в Веймар. Остановившись в гостинице «Элефант», он приступил к расследованию.
За довольно короткий срок ему удалось разобраться с тайными махинациями Борншайна. Затем он проверил счета Коха в веймарских банках и взял под контроль его переписку с женой Ильзой, оставшейся в Бухенвальде. Кох к тому времени стал комендантом Майданека. Чем дальше вникал Морган в это дело, тем отчетливее вырисовывалась коррупционная сеть, нити которой шли в другие концлагеря.
Моргену удалось, в частности, установить, что
Кох не только вымогал деньги и ценности у богатых евреев, но и ликвидировал нежелательных свидетелей среди заключенных. Все было, как говорится, ясно
. Однако когда он представил своему шефу Нёбе результаты расследования, тот не захотел брать на себя ответственность. Тогда Морген направился к шефу гестапо Мюллеру, но и группенфюрер СС отфутболил его дальше – к Гиммлеру.
Морген выехал на полевой командный пункт рейхсфюрера СС, но там его не застал. Доложив обо всем одному из представителей штаба СС, Морген вернулся восвояси, договорившись, что тот отправит ему телеграмму безобидного содержания, если Гиммлер даст свое согласие разобраться с этим делом. Через несколько дней такая телеграмма пришла.
Выяснить, что побудило Гиммлера дать ход делу клики Коха, не удалось. Сказалось ли его постоянное недоверие к обергруппенфюреру СС Полю и его окружению или же он недооценил цепную реакцию, которую вызовет разбор дела, но факт остается фактом: мещанин Гиммлер, хотя и в течение непродолжительного времени, почувствовал удовлетворение возможностью слегка почистить свои знамена.
Обергруппенфюрер СС Освальд Поль
Конрад Морген в свою очередь воспользовался представившимся шансом.
Вызвав Коха в Бухенвальд, он учинил ему такой допрос, что тот не выдержал и во всем признался. Список обвинений, предъявляемых ему, стал еще длиннее: убийство заключенных Кремера и Пайкса, присвоение ценностей, дезорганизация работы лагеря. Установил Морген и его сообщников: смотрителя Зоммера, лагерного врача доктора Вальдемара Ховена, гауптшарфюрера Бланка и не в последнюю очередь «комендантшу» Ильзу Кох.
По инициативе Моргена
кассельский полицейский суд был преобразован в суд «спецназначения», который имел право заниматься всеми вопросами в эсэсовских и полицейских подразделениях и учреждениях, включая концентрационные лагеря.
Почти во всех концентрационных лагерях была проведена проверка на предмет выявления «самовольства». Лагерный персонал был, однако, скор на расправу, так что заключенного Роте из концлагеря Ораниенбург, который информировал проверяющих обо всем происходившем в лагере, удалось спасти от виселицы в самый последний момент. Лагерное начальство намеревалось тем самым запугать заключенных и воспрепятствовать их контактам с комиссией.
В другом концлагере загорелось помещение, в котором находилась документация комиссии, в Аушвице же в одном из подвалов исчез гауптшарфюрер СС Герхард Палитш, давший показания против коменданта лагеря Хёса.
Комендант Освенцима Хесс (Гесс/Хёсс)
И все же Морген добился кое-каких успехов.
Из 800 случаев коррупции и убийств 200 были доведены до судебного разбирательства. Его результат: Карл Кох – комендант Бухенвальда, осужден за неоднократные убийства и казнен; Герман Флорштедт – комендант Майданека, осужден за убийства и казнен; Герман Хакман – начальник охраны люблинского лагеря, осужден за убийства и направлен в штрафную роту, Ханс Лоритц – комендант Ораниенбурга, получил взыскание, Адам Грюневальд – комендант Хертогенбоша, осужден за жестокое обращение с заключенными, направлен в штрафную роту, Карл Кюнстлер – комендант Флоссенбюрга, смещен за пьянство и аморальный образ жизни, Алекс Пиорковски – комендант Дахау, привлекался к суду, но наказания не понес, Максимилиан Грабнер – начальник политотдела Аушвица, привлекался к суду, но наказания не понес.
И чуть далее, в той же работе была еще одна занятная цитата, уже в отношении "союзных формирований".
Группенфюрер СС Артур Зайсс-Инкварт, рейхскомиссар оккупированной Голландии, выступал против инициированного из Берлина формирования подразделений СС из местных жителей,
поддерживая добрые отношения с движением Адриана Муссерта, заклейменного Гиммлером как «коррупционера».
И в заключении обратимся к фундаментальному биографическому труду Иоахима Феста, где мы помимо прочего встречаем просто таки поразительное откровение самого Гитлера, открывающего его истинное отношение к проблеме коррупции в Третьем Рейхе.
Чтобы дополнительно подстраховать эту систему властеобеспечения, создаётся, сверх всего, ещё и некая комиссия по расследованию и улаживанию конфликтов (УШЛА) — своего рода партийное судилище, роль которого заключалась в том, что у неё было право исключать из НСДАП отдельных членов, а то и целые организации. Когда же первый её председатель, отставной генерал-лейтенант Хайнеман, по своей наивности посчитал эту комиссию инструментом для борьбы с коррупцией и нарушителями морали, Гитлер заменил его на этом посту послушным майором Вальтером Бухом, а заместителями назначил готового выполнять любые приказы Ульриха Графа и молодого адвоката Ханса Франка.
Вальтер Бух
Призывая своих сторонников к дисциплине, Гитлер в то же время был озабочен тенденцией к «обуржуазиванию»; он дал указание остановить с 1 мая 1933 года приём новых членов после того, как более полутора миллионов влившихся в партию за три месяца оттеснили 850 тысяч старых партийцев на позицию меньшинства. Считаясь с внешним окружением, он приказывал с треском выгонять из партии и отправлять в концлагеря партийцев, позволявших себе неправомочное вмешательство в торговых палатах и на промышленных предприятиях но в тесном кругу своих приближённых он оправдывал рвачество как революционный стимул и говорил о «преднамеренной коррупции».
Буржуазные круги упрекали-де его в том, что он устраивает сфабрикованные процессы против прежних властителей, обвиняя их в коррупции, в то время как его собственные люди набивают карманы: «Я отвечал этим простакам, — возмущался он по свидетельству очевидца, — не могут ли они сказать мне, как мне ещё выполнить оправданные желания моих товарищей по партии получить возмещение за нечеловеческие годы их борьбы. Я спросил их, будет ли им приятнее, если я выпущу на улицу моих штурмовиков. Я ещё могу сделать это. Меня бы это устроило. Да и для всего народа было бы здоровее, если бы пару недель подряд была по-настоящему кровавая революция. Жалея и их буржуазное спокойствие, я отказался от такого варианта. Но я ещё могу это наверстать!… Когда мы делаем Германию великой, у нас есть право подумать и о себе»
NB! Последняя фраза без комментариев, стоит ли удивляться разгулу коррупции в Третьем Рейхе, если сам фюрер дает на нее высочайшее дозволение.
Гинденбург и Гитлер
Хотя в некоторых концепциях с престарелым президентом связывались надежды на законность и традиции, он тем временем не только сдался Гитлеру, но и позволил коррумпировать себя, его готовность поддерживать национал-социалистический курс на захват власти своим моральным авторитетом находилась во всяком случае в примечательном контрасте с ворчливой холодностью, с которой он предоставил своей участи республику. В годовщину битвы под Танненбергом он принял в подарок от новых властителей соседний с поместьем Нойдек земельные участки Лангенау и выкупленный из-под залога Пройсенвальд, отблагодарив за эту щедрость весьма необычным в немецкой военной истории жестом: он присвоил отставному капитану Герману Герингу «в знак признания его выдающихся заслуг на войне и в мирное время» звание генерала пехоты.
Герман Геринг
Упрекая Геринга в лени и неспособности, Гитлер обвинил его в том, что тот своим примером «сделал возможной коррупцию в нашем государстве», обозвал его наркоманом и в конечном счете в продиктованной с подачи Бормана радиограмме лишил Геринга всех прав.
NB! Примечательно, как Гитлер вытесняет собственное разрешение Герингу и ему подобным заниматься тем, чем они занимались.
Около 22 часов, когда Гитлер беседовал с бароном фон Граймом, их разговор был прерван слугой Гитлера Хайнцем Линге, который передал ему сообщение агентства Рейтер, что рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер вступил в контакт со шведским графом Бернадоттом на предмет переговоров о капитуляции на Западном фронте.
Потрясение, последовавшее за этим известием, было для его души более сильным, чем все испытания последних недель. Гитлер всегда считал Геринга оппортунистом и коррумпированным человеком: поэтому измена рейхсмаршала явилась лишь подтверждением предугадывавшегося разочарования; напротив, поведение Гиммлера, всегда называвшего своим девизом верность и гордившегося своей неподкупностью, означало крах принципа. Для Гитлера это был самый тяжелый удар, который только можно было себе представить. «Он бесновался, как сумасшедший, – описывала дальнейший ход событий Ханна Райч, – лицо его стало багрово-красным и изменилось почти до неузнаваемости.
PS. Вот собственно и все, начиная в "Майн Кампф" с постулатов о необходимости бороться за чистоту рядов, в итоге Гитлер очутился у разбитого корыта - один из его ближайших соратников стал живым символом коррупции в нацистской Германии, а другой в итоге так же стал полным разочарованием для обанкротившегося фюрера.
В реальности, как мы видим, коррупция в Третьем Рейхе процветала, причем источником коррупции в первую очередь являлась сама правящая партия во главе с Гитлером. Спорадические произвольные попытки обуздать коррупцию, ни к чему не привели, что в том числе сказывалось на способности Германии вести войну, как это явствует в том числе и из признаний высший руководителей Рейха.
В заключение замечу, что выборка этих фактов не заняла у меня слишком уж много времени, при желании, их можно и больше предоставить поработав с различными источниками.
Собственно, можно диагностировать, что миф об "успехах в борьбе с коррупцией" или же "о полном отсутствии коррупции" базируется исключительно на незнании и элементарном непонимании реалий Третьего Рейха.
Источник
