Когда я шла к месту прощания, у выхода из метро «Кропоткинская», меня окликнули какие-то странного вида молодые люди, попросили денег на цветы для Маркелова.
Мне сразу подумалось, что деньги им нужны на водку, но как-то автоматически достала 200 рублей и дала им. Когда через час шла обратно, меня догнал парень, протянул обратно две сторублевки и сказал, что они не понадобились – все цветы поблизости раскуплены. Отвыкли мы доверять людям...
Стас вот доверял.
Помню 1992 год – все валится, рушится, я – студентка второго курса истфака МГУ.
Именно в университете зарождалась российская левая оппозиция – все компартии, от Анпилова до Зюганова, новый Российский комсомол Игоря Малярова, студенческие профсоюзы, начиная с самого леворадикального –«Студенческой защиты» – начало этому всему было положено в первом гуманитарном корпусе университета.
Именно тогда Маляров на одной из студенческих сходок познакомил меня с высоким молодым человеком с волосами, забранными в конский хвост – веселым, смешливым, этаким, на первый взгляд, доброжелательным раздолбаем – Станиславом Маркеловым.
Стас учился в Московской юридической академии и сразу завладел аудиторией – мы его слушали, раскрыв рты.
Очень скоро нам было суждено убедиться в том, что этот парень не только гладко говорить умеет – «Студенческая защита» организовывала акцию за акцией в Москве, других городах, протестуя против приватизации вузов, ущемления прав студентов, и Маркелов взвалил на себя самую неблагодарную и трудную работу – юридическую защиту.
Во время самой крупной студенческой манифестации 12 апреля 1994 года в Москве многие были задержаны, и Стас буквально выцарапывал нас из ментовских обезьянников, а после этого, вопреки сопротивлению начальника московского МВД, добился судебного разбирательства и наказания наиболее ретивых ОМОНовцев.
Стас выбрал неполитическую профессию юриста, обладая вполне определенными политическими взглядами, при этом защищал и левых, коммунистов, комсомольцев, и либералов, и беспартийных – всех, кого притесняли, всех, кто нуждался в защите.
Последние годы мы вообще работали рука об руку – готовили российские Социальные Форумы и Европейские Социальные Форумы, День единых действий 26 января.
Мы постоянно обращались к Стасу по поводу задержаний, избиений, угроз, увольнений – он никогда никому не отказывал, никогда не требовал вознаграждения.
Основанный им Института верховенства права – это была сетевая организация, объединявшая юристов, помогавших людям на безвозмездной основе – не за деньги, а по призыву совести.
У Института не было собственного офиса, но это была эффективная структура, работающая в большинстве субъектов Российской Федерации и в некоторых бывших советских республиках (Украине, Беларуси, Казахстане). Адвокаты защищали наиболее обездоленных людей, которые не в состоянии были платить большие деньги, вели и гражданские, и уголовные, и откровенно политические дела.
Организация, возглавляемая Маркеловым, выводила тысячи людей на акции протеста, это были не просто профессионалы-юристы, а неравнодушные люди с твердой гражданской позицией.
К представителям института всегда можно было обратиться людям, которым государство или профессиональное сообщество дорогих адвокатов отказывало в помощи…
Когда перечитываешь список дел, которые вел Маркелов – диву даешься, насколько изобретательна наша власть в союзе с коррумпированными бандюками на разнообразные гнусности…
Стас много сделал для того, чтобы комсомолку Ларису Романову, осужденную по абсурдному обвинению в терроризме, родившую в зоне ребенка, отпустили досрочно – девушка ни за что ни про что отсидела 5 лет. Защита уволенных с предприятий, борьба за рабочих Выборгского ЦБК, помощь пострадавшим от элитной застройки, выселяемым из студенческих общежитий, защита журналистов, страдающих от самодурства региональных феодалов – он не боялся ни юридических сложностей, ни преследования, ни угроз.
А угрозы Стас начал получать буквально с первых месяцев своей правозащитной деятельности… Если честно, я с трудом понимала, как ему удается улыбаться и сохранять такой заразительный оптимизм – обычно так ведут себя люди, у которых напрочь отсутствует чувство опасности и инстинкт самосохранения.
Тем не менее, если повнимательней почитать и послушать выступления Маркелова, понимаешь, что он абсолютно ясно осознавал, во что он впрягается и чем это чревато.
Просто он не мог по-другому – это был бы уже не он….
В последние годы Стас активно работал с левой оппозицией – готовил не только акции протеста, но и альтернативные законопроекты, конференции, консультировал региональных активистов, был одним из главных организаторов российских и европейских Социальных форумов.
На последний Европейский Соцфорум Стас поехал во главе делегации юристов Института, и с первого же дня, что называется, нашел себе «работу по специальности» – в отличие от мирных, вялых российских анархистов, анархисты европейские отличаются бойким характером, и в первый же день Форума некоторых повязали. Стас, взяв под руку двоих шведских дедушек-юристов, отправился в полицейский участок, и через несколько часов ребята были отпущены. Помню, как на антикапиталистической манифестации в Мальмё, пытаясь перекричать демонстрантов и громкоговорители, у него пыталась взять интервью симпатичная молодая девушка-корреспондент – тогда я ещё не знала, что её зовут Настя Бабурова...
Не могу отойти от шока.
Когда я увидела это проклятое сообщение в новостях, первой мыслью было, что это какая-то ошибка…
Именно в такие моменты понимаешь всю глупость и несправедливость фразы о том, что незаменимых людей нет...
Есть, ещё как есть незаменимые.
Таких юристов, как Стас Маркелов, пожалуй, можно пересчитать по пальцам одной руки – лично мне известна пара-тройка фамилий.
С проклятого 19 января 2009 года из этого короткого списка исчезла фамилия Маркелов.
Ровно два года назад на Пречистенке – толпа народу, чтобы возложить цветы, надо отстоять нехилую очередь.
Цветов море – первые букеты стали приносить с вечера, всю ночь горели свечки, стояли портреты Насти Бабуровой и Станислава Маркелова.
Послушала, что говорят люди.
Кто-то оживленно рассказывает про какие-то эпизоды, связанные с убитым, кто-то делится собственными версиями происшедшего, и все повторяют одну и ту же фразу: «Его никем не заменить».
Характерный диалог в толпе: «Привет, а ты-то тут какими судьбами? Вот уж кого не ожидал увидеть... Вы с ним разве знакомы были?» – «Да мы с ним в октябре 93-го раненых вытаскивали, а потом Стас нас на ночь к себе в квартиру забрал, чужую кровь смывать...» Было ему тогда, напоминаю, 19 лет...
Мне очень тошно.
У меня чувство, как будто от меня отрезали кусок. И это не только моё ощущение.
Безусловно, это не рядовое преступление, очередное в общем ряду беспредела.
Я просто не понимаю, кем можно его заменить. Это был уникальный человек, с которым были связаны сотни, если не тысячи судеб человеческих...
Очень хочется набрать номер его мобильника и услышать бодрый голос – «Привет, я не в Москве, если все пройдет нормально, вернусь к концу недели...»
У него осталось двое малышей. Когда они вырастут, они поймут, что их отец был достойным человеком – слишком много людей смогут им об этом рассказать...
Вечная память тебе, дружище.
www.rksm.ru/node/218
Вечная память тебе, дружище.
