Ленин когда-то назвал «левый коммунизм» детской болезнью, мелкобуржуазным ребячеством. Однако, детские болезни могут возвращаться в зрелом возрасте, ярким свидетельством чего является «госкаповская» статья тов. Будило. В госкап тов. Будило обратился недавно, и как всякий новообращенный проявил настолько большое рвение, что самого Ленина, изрядная часть работ которого посвящена критике «левого коммунизма» или «госкапа», записал в «госкаповцы».
Если говорить коротко, то позиция «госкаповцев» заключается в том, что никакого социализма в СССР и других соцстранах не было, а существовал государственный капитализм с эксплуатируемым пролетариатом и господствующей госбуржуазией-бюрократией, который вместе с западным капитализмом составлял «унитарный империализм». По мнению тов. Будило, «в середине 30-х годов СССР превращается в империалистическое государство», «которое если и отличалось от обычных буржуазно-демократических государств, то только в худшую сторону». Позиция ясна, более того, для интересующихся марксистской теорией она не нова.
Посмотрим, соответствует ли эта позиция взглядам Ленина, как то утверждает тов. Будило или нет. Пусть это не покажется педантством, ведь в любой теоретической дискуссии неплохо иногда возвращаться к основам. Если не делать этого хотя бы иногда, то может оказаться, что «усовершенствование марксизма» - это всего лишь изобретение велосипеда, да еще и с квадратными колесами. Ниже я постараюсь показать, что с точки зрения марксизма-ленинизма теория «государственного капитализма в СССР» является именно таким велосипедом с квадратными колесами.
Политическое значение дискуссии об СССР
Имеет ли эта дискуссия политическое значение? В Организации марксистов на всеукраинской конференции мы решили, что «отношение к вопросу «о природе СССР» на нынешнем этапе не является главным и определяющим для выработки программы и построения организации марксистов. Этот вопрос, разделявший марксистов на сторонников Сталина, Троцкого, Шляпникова, Паннекука, Бордиги и т.д., с крушением социалистического строительства в ХХ веке отошел на второй план. Рабочее движение словно вернулось в ситуацию «до 1917 года», когда вопрос о «социализме в одной стране» мог дискутироваться революционными марксистами в рамках одной организации, не мешая им вести общую борьбу с оппортунизмом»<!--[if !supportFootnotes]-->[1]<!--[endif]-->. Альтернативой такому подходу являются попытки построения «единственно правильной» троцкистской, сталинистской или госкаповской секты – путь ведущий в никуда, что уже десятки раз доказано историей левого движения на постсоветском пространстве.
Но, раз уж мы заговорили о Ленине, приведем небольшой пример. Всякий, кто хоть немного знаком с историей большевистской партии, знает о борьбе Ленина против «махистов» и «богостроителей» – Богданова, Базарова, Луначарского и др., которую лидер большевизма вел, начиная с 1908 года. Версия, вошедшая в советские учебники такова: до 1908 года эти товарищи были верными ленинцами, а после впали в идеализм и позитивизм, в результате чего Ленин вынужден был начать против них борьбу. Однако на деле махистская работа Богданова «Основные элементы исторического взгляда на природу» вышла еще в 1899 году, а богостроительские взгляды Луначарский впервые высказал в реферате «Идеализм и марксизм», прочитанном в 1898 году, то есть за десять лет до полемики с Лениным<!--[if !supportFootnotes]-->[2]<!--[endif]-->.
Сам Ленин писал, что «Летом и осенью 1904 г., мы окончательно сошлись с Богдановым, как беки<!--[if !supportFootnotes]-->[3]<!--[endif]-->, и заключили тот молчаливый и молчаливо устраняющий философию, как нейтральную область, блок, который просуществовал все время революции и дал нам возможность совместно провести в революцию ту тактику революционной социал-демократии (=большевизма), которая, по моему глубочайшему убеждению, была единственно правильной»<!--[if !supportFootnotes]-->[4]<!--[endif]-->. Даже после революции Ленин предлагал Богданову отложить философские разногласия и написать историю русской революции 1905 года с большевистских позиций. Лишь когда группа Богданова стала претендовать на лидерство во фракции большевиков и стала навязывать тактику «отзовизма», то есть отказа от легальных форм работы, фактической самоизоляции от масс, лишь тогда Ленин начал непримиримую борьбу с богдановцами.
В определенном смысле вопрос о «природе СССР» является для нас сейчас такой «нейтральной областью», по поводу которой мы заключили в ОМ «молчаливый блок». Поэтому я говорил и говорю, что «нет больше троцкизма и сталинизма, есть революционный марксизм и реформизм» (а вовсе не потому, что нет разницы в традициях, некоторых взглядах и т.п.)<!--[if !supportFootnotes]-->[5]<!--[endif]-->.
«Однако, - говорится дальше в документе нашей организации, - это вовсе не означает, что у людей, объединившихся в ОМ нет никаких общих взглядов на СССР. Общим является тот взгляд, что революция 1917 года привела пролетариат к власти, что в силу незавершенности мировой социалистической революции и отсталого характера Российской Империи в СССР были сильны тенденции реставрации капитализма, которые, в конечном счете, победили коммунистические тенденции, заложенные Октябрьской революцией. Общим для нас является признание того, что крах СССР произошел не в силу воздействия неких внешних сил, «масонского заговора» или злокозненных действий иностранных «агентов влияния», а, прежде всего, в силу внутренних противоречий и борьбы внутри СССР, осложненной давлением империалистического окружения». Между прочим, это уже немаловажная общность взглядов, которая отделяет нас от таких партий как КПУ и КПРФ.
В то же время, изучение истории социализма в ХХ веке, если не ограничивать его только схоластической «дискуссией о природе СССР», а как правильно замечает тов. Денисов, изучать борьбу капитализма и социализма в мировом масштабе<!--[if !supportFootnotes]-->[6]<!--[endif]-->, может быть пробным камнем для проверки владения марксистским методом. Так вот, этот пробный камень тов. Будило явно не одолел.
Людвиг Фейербах в свое время отказался принимать участие в революции 1848 года, когда позже его спросили «почему?», он ответил, что та революция, в которой он примет участие, победит. Нетрудно заметить сходство с позицией госкаповцев. Они тоже не хотят иметь никакого отношения к поражению социализма в ХХ веке. Движет ими желание «отмазаться» и переложить ответственность на других – на Сталина, Мао, Кастро или кто там еще пытался строить социализм?
Однако, заметим, что социализм проиграл не только в СССР и других соцстранах, еще большее поражение постигло рабочий класс на Западе, где все революционные попытки были задушены, а покорность пролетариата обеспечена подкупом его отдельных слоев. Не стоит также питать иллюзий относительно того, что с приходом «глобализации» ситуация изменилась коренным образом, – социал-империалистическое единство буржуазии стран «старого» империализма и значительной части класса наемных работников этих стран по прежнему обеспечивает империалистической системе надежный «тыл»<!--[if !supportFootnotes]-->[7]<!--[endif]-->.
Госкаповское объяснение поражения социализма, безусловно, самое простое. Социализм не проиграл, потому что никакого социализма и не было, а был государственный капитализм. Так госкаповцы получают карт-бланш – сбрасывают с себя и тень ответственности за трудности пролетарской революции ХХ века, за все ее противоречия и попятные движения, за ту кровь виноватых и невиновных, которая была пролита в борьбе за новое общество. Удобно? Конечно. Только вот почему-то такая «чистота» и «стерильность» не добавляет госкаповским организациям популярности в рядах пролетариата – это сплошь микроскопические интеллигентские секты, которые не только не «отметились» ни в каких революционных событиях, но и известны-то только специалистам по левому движению в качестве экзотики. Долгое время госкаповские идеологи объясняли это тем, что само существование СССР «дискредитирует социалистическую идею». Но вот не стало СССР, никто не мешает и что же?
Surprise! Ничего не изменилось: «госкаповцы» – это все те же мельчайшие секты. Тем не менее, по мнению тов. Будило именно одна из этих мельчайших сект: итальянская «Lotta communista» и ее гуру Арриго Черветто (имя которого настолько свято, что члены секты ставят его рядом с Лениным), является носителем «четкой, последовательной, принципиальной позиции». А их бюллетень, две трети которого составляет компиляция буржуазной экономической аналитики, а треть – всяческие «разоблачения сталинизма», по мнению тов. Будило, «основательное, последовательное и серьезное марксистское издание». Ну что ж, тогда the Economist – это просто рупор марксистов-ленинцев.
Мне почему-то кажется, что если бы этот госкаповский бюллетень выходил в 1917 году, то в нем были бы сводки с Берлинской биржи и хроника слияний англо-французских трестов, а вот про большевиков мы бы вряд ли что-то нашли. Как не найдем мы ничего или почти ничего про современные революционные процессы в Венесуэле, Боливии, Непале, гигантские сдвиги, которые можно сравнить с началом «февральской революции» континентального масштаба.
Но для тов. Будило – это совершенно нормальная ситуация, он даже пытается острить по этому поводу: «В.Шапинов умиляется тем, что в Непале маоисты-сталинисты (наконец то, слава богу!) свергли короля, раздают землю крестьянам, готовятся к учредительному собранию и сердится на то, что «госкаповцы» в упор не видят социалистических преобразований в этой стране».
Проведите простую операцию – поставьте на место Непала Российскую Империю, а на место «маоистов-сталинистов» – большевиков. Получится примерно следующее: «Х умиляется тем, что в Российской Империи ленинцы (наконец-то, слава богу!) свергли царя, раздают землю крестьянам, готовятся к учредительному собранию и сердится на то, что социал-демократы в упор не видят социалистических преобразований в этой стране». Именно так писали о революции в России Каутский и Ко. Тов. Будило стоит прочитать «Большевизм в тупике», чтобы убедиться, что «госкап» – это лишь перепев старых представлений II Интернационала. Для госкаповцев, как в свое время и для меньшевиков, современный революционный процесс – это в лучшем случае лишь «буржуазная революция», в этом процессе они видят только форму «развития капитализма», в то время как для последователей Ленина – это всегда возможность перехода от буржуазно-демократической к социалистической революции<!--[if !supportFootnotes]-->[8]<!--[endif]-->. Думаю, что маоисты Непала в этом вопросе лучшие ученики Ленина, чем тов. Будило и Арриго Черветто.
Эта простая операция позволяет понять, почему я считаю «госкап» отказом от революционной перспективы. Пока «сталинсты-маоисты» будут расшатывать мировую империалистическую систему в ее слабых звеньях, последователи Арриго Черветто будут читать биржевые сводки и рассуждать по поводу того, что «сегодня еще не стоит конкретно революционная проблема перехода к социалистической экономике», потому что «огромные области» мирового рынка «находятся еще в первых фазах строительства капитализма». Эта типично меньшевистская точка зрения, высказанная в 1917 году Плехановым: «Россия (а в данном случае, – планета) еще не смолола той муки из которой будет выпечен пирог социализма» проводится в «Тезисах 1957 года», являющихся программным документом «Lotta communista».
В этом вопросе позиция тов. Сталина, который для госкаповцев стоит где-то между чертом и Сатаной, гораздо ближе революционному марксизму:
«Раньше принято было говорить о наличии или отсутствии объективных условий пролетарской революции в отдельных странах, или точнее – в той или иной развитой стране. Теперь эта точка зрения уже недостаточна. Теперь нужно говорить о наличии объективных условий революции во всей системе мирового империалистического хозяйства, как единого целого, причём наличие в составе этой системы некоторых стран, недостаточно развитых в промышленном отношении, не может служить непреодолимым препятствием к революции, если система в целом или, вернее, - так как система в целом уже созрела для революции.
Раньше принято было говорить о пролетарской революции в той или иной развитой стране, как об отдельной самодовлеющей величине, противопоставленной отдельному, национальному фронту капитала, как своему антиподу. Теперь эта точка зрения уже недостаточна. Теперь нужно говорить о мировой пролетарской революции, ибо отдельные национальные фронты капитала превратились в звенья единой цепи, называемой мировым фронтом империализма, которой должен быть противопоставлен общий фронт революционного движения всех стран.
Раньше рассматривали пролетарскую революцию как результат исключительно внутреннего развития данной страны. Теперь эта точка зрения уже недостаточна. Теперь надо рассматривать пролетарскую революцию, прежде всего, как результат развития противоречий в мировой системе империализма, как результат разрыва цепи мирового империалистического фронта в той или иной стране»<!--[if !supportFootnotes]-->[9]<!--[endif]-->.
Сравните эту позицию Сталина и «тезисы» Черветто, и выберите сами, кем лучше быть ужасным бюрократическим «сталинистом-маоистом» или кристально чистым «марксистом»-госкаповцем.
Можно, конечно, занимать неправильную позицию в вопросе об СССР, и вести революционную линию в современных условиях, правильно решать вопросы текущей классовой борьбы. Но последователи Арриго Черветто, к сожалению, занимают неверную позицию не только по «историческим» вопросам. В сегодняших условиях они – не большевики, а лишь только «легальные марксисты», к тому же крайне сектанстки настроенные. «Не поленитесь, прочитайте двухтомник Арриго Черветто «Унитарный империализм»», пишет тов. Будило. И здесь я не могу с ним не согласиться. Прочитайте, это уникальная смесь «легального марксизма», меньшевизма и каутскианства.
Ленин о госкапиатлизме
Посмотрим теперь как тов. Будило делает из Ленина госкаповца:
«В первом разделе статьи В.Шапинова [«Псевдомарксистская теория «государственного капитализма в СССР»] читатель узнает о том, что теория госкапа и марксистская теория созидания коммунистического общества – взаимоисключающие вещи. …Но во втором разделе тот же читатель с удивлением для себя обнаруживает, что данное «противопоставление государственного капитализма и социализма, – согласно В.Шапинову, – является продуктом формального, недиалектического мышления», что сам Ленин был, как оказывается, принципиальным и последовательным «госкаповцем»».
Естественно, тов. Будило! Государственный капитализм под руководством диктатуры пролетариата – это уже не капитализм, а социализм. Вот главный пункт различия между марксистами-ленинцами и «левыми коммунистами» по вопросу об обществе СССР. «Социализм есть не что иное, как государственно-капиталистическая монополия, обращенная на пользу всего народа и постольку переставшая быть капиталистической монополией»<!--[if !supportFootnotes]-->[10]<!--[endif]-->, - пишет Ленин. Естественно, что Ленин высмеивал «левых коммунистов» (по нашему – «госкаповцев»), не понявших это: «…Гомерический смех вызывает открытие, сделанное «левыми коммунистами», будто Советской республике, при «правобольшевистском уклоне», грозит «эволюция в сторону государственного капитализма». Вот уж подлинно, можно сказать, напугали! И с каким усердием повторяют «левые коммунисты» и в тезисах, и в статьях это грозное открытие… А того не подумали, что государственный капитализм был бы шагом вперед против теперешнего положения дел в нашей Советской республике. Если бы, примерно, через полгода у нас установился государственный капитализм, это было бы громадным успехом и вернейшей гарантией того, что через год у нас окончательно упрочится и непобедимым станет социализм»<!--[if !supportFootnotes]-->[11]<!--[endif]-->.
Ленин также дает определение социализма в работе «Экономика и политика в эпоху диктатуры пролетариата»: «Труд объединен в России коммунистически постольку, поскольку,
во-первых, отменена частная собственность на средства производства, и поскольку,
во-вторых, пролетарская государственная власть организует в общенациональном масштабе крупное производство на государственной земле и в государственных предприятиях, распределяет рабочие силы между разными отраслями хозяйства и предприятиями, распределяет массовые количества принадлежащих государству продуктов потребления между трудящимися». Именно так и обстояло дело в СССР после перехода от нэпа к развернутому социалистическому строительству.
Это социализм, первая, начальная фаза коммунистического общества. Что же такое государственный капитализм по Ленину?
«Чтобы еще более разъяснить вопрос, приведем пример государственного капитализма. Всем известно, каков этот пример: Германия. Здесь мы имеем "последнее слово" современной крупнокапиталистической техники и планомерной организации, подчиненной юнкерски-буржуазному империализму. Откиньте подчеркнутые слова, поставьте на место государства военного, юнкерского, буржуазного, империалистического, тоже государство, но государство иного социального типа, иного классового содержания, государство советское, т. е. пролетарское, и вы получите всю ту сумму условий, которая дает социализм»<!--[if !supportFootnotes]-->[12]<!--[endif]-->.
То есть, для Ленина «государственный капитализм» – это монополистический капитализм, сросшийся с государством. Такой, какой сейчас существует в Украине, России. Между таким капитализмом и социализмом никакого «переходного периода» не нужно: «государственно-монополистический капитализм есть полнейшая м а т е р и а л ь н а я подготовка социализма, – пишет Ленин, – есть преддверие его, есть та ступенька исторической лестницы, между которой (ступенькой) и ступенькой, называемой социализмом, никаких промежуточных ступеней нет»<!--[if !supportFootnotes]-->[13]<!--[endif]-->.
При этом, государственный капитализм «это – монополия капиталистическая, т.е. выросшая из капитализма и находящаяся в общей обстановке товарного производства, конкуренции, в постоянном и безвыходном противоречии с этой общей обстановкой»<!--[if !supportFootnotes]-->[14]<!--[endif]-->. Из этого следует, что если бы в СССР действительно был госкап, то должна была быть и конкуренция и господство товарного производства и прочие «прелести». Как мы знаем, ничего подобного не наблюдалось.
Ленин в работе об империализме писал, что монополистический капитализм – это капитализм загнивающий и умирающий. Монополия подрывает рынок. Монополия подрывает основы капитализма. Концентрация средств производства в руках одного капиталиста хотя бы одной отрасли хозяйства при капитализме приводит к жуткому обострению его основного противоречия. Именно поэтому практически во всех капстранах активно работают антимонопольные комитеты, капитализм как бы пробусковывает и постоянно вынужден, даже искусственно, возрождать конкуренцию. Госкаповцы же представляют себе капиталистические производственные отношения резиновыми, они считают возможным существование общества с одним капиталистом!
Но вернемся к ступенькам. Почему же, если Ленин говорил о том, что между госкапитализмом и социализмом нет никаких промежуточных ступеней, он в тоже время пишет, что движение к госкапитализму для России 1918 года было бы движением вперед? Да потому что хозяйство было разрушено, господствовал мелкобуржуазный уклад (более 60% хозяйства в начале 1920-х). Нужен был долгий период нэпа, чтобы дать развитие капитализму, как предпосылке социалистического строительства. «Капитализм, - писал Ленин, - есть зло по отношению к социализму. Капитализм есть благо по отношению к средневековью, по отношению к мелкому производству, по отношению к связанному с распыленностью мелких производителей бюрократизму. Поскольку мы еще не в силах осуществить непосредственный переход от мелкого производства к социализму, постольку капитализм неизбежен в известной мере, как стихийный продукт мелкого производства и обмена, и постольку мы должны использовать капитализм (в особенности направляя его в русло государственного капитализма), как посредствующее звено между мелким производством и социализмом, как средство, путь, прием, способ повышения производительных сил»<!--[if !supportFootnotes]-->[15]<!--[endif]-->.
Когда же эти предпосылки были созданы, СССР перешел к социализму, то есть к полной государственной монополии на средства производства, то есть к такому «госкапитализму», который перестал быть капитализмом.
Нэповское отступление, или создание условий для полной государственной монополии, закончилось в 1929 году. Интересны воспоминания тогдашнего председателя Госплана Г.М. Кржижановского, старого большевика, соратника Ленина еще со времен Союза борьбы за освобождение рабочего класса. В письме к жене он пишет: «А время-то какое переживаем великое... Проснулась мощь низов! Решающая историческая сила – налицо! Не может мое перо изобразить ту волнующую радость, которая меня охватывает, когда я это вижу. Становлюсь тогда действительно поэтом. И слушатели это почувствовали... Ощущение такое, что после вынужденной отсидки в нэповском окопе партия вновь подняла всех в долгожданный бой, в наступление на врага»<!--[if !supportFootnotes]-->[16]<!--[endif]-->. Большевик Кржижановский говорит о наступление на врага, а для «госкаповцев» это – полное поражение социализма, не правда ли показательное различие? Для «госкаповцев» мнение старого большевика также как и фильмы Дзиги Вертова или книги Шолохова, да вообще советская культура в целом – все это лицемерие, лакейство перед бюрократией, обслуживание ее корыстных интересов. Хороший «марксизм» не правда ли?
Но, вернемся к противоречивой природе социализма, которую «госкаповским» теоретикам никак не понять. Ленин в «Государстве и революции» говорит: «Выходит, что не только при коммунизме остается в течении известного времени буржуазное право, но и буржуазное государство – без буржуазии!»<!--[if !supportFootnotes]-->[17]<!--[endif]-->. Точно также и в экономике можно сказать, что на первой стадии коммунизма существует капитализм без капиталистов – до тех пор, пока уничтожение разделения труда не приведет к полному коммунизму. Еще раз: госкапитализм, но «без капиталистов», (если угодно: «формальное обобществление», «грубый коммунизм), это и есть – социализм, первая, незрелая фаза коммунистического общества. В этом решающее отличие позиции марксистов-ленинцев от госкаповцев, для которых между СССР и фашистской Германией нет никакой разницы, это одинаковые империалистических хищники.
Таким образом, первая фаза коммунизма, или социализм, согласно логике Ленина существовала в СССР. Ее принципиальное отличие от капитализма можно доказывать самым простым экономическим фактом: поразительный рост социалистического производства в годы первых пятилеток на фоне капиталистического кризиса во всем мире. Если бы в те годы существовал «унитарный империализм», как считает госкаповец Черветто и его ученик Будило, то в СССР действовала бы та же самая рыночная конъюнктура и вместо ударных строек по городам скитались бы безработные, а государственные тресты лопались как мыльные пузыри.
Диктатура пролетариата
Но, госкаповская мысль заходит с другого конца. Как мы узнаём из статьи тов. Будило, диктатура пролетариата была ликвидирована в СССР, «диктатура пролетариата была заменена диктатурой над пролетариатом» где-то в начале 1930-х. Если пролетарской власти не стало, то соответственно остался один «госкап» – теоретические дыры залатаны, существование государственного капитализма в СССР доказано!
Основных доказательств ливидации диктатуры пролетариата два (если не считать утверждений в духе буржуазной пропаганды, что Коминтерн виноват в приходе фашизма и т.п.):
– переход власти к узкой группе «бюрократов» под руководством Сталина;
– лучше качество жизни этих бюрократов, чем основной массы населения.
Рассмотрим эти доводы подробнее.
Бюрократия у власти?
«В России бюрократия комиссариатов. Именно она правит. Там нет системы Советов. Образованные в ходе открытых выборов, по партийным спискам и в условиях неслыханного правительственного террора "Советы" – это не Советы в революционном смысле слова. Это фасад. Это политический обман. Обман всего мира. Вся власть в России принадлежит бюрократии – смертельному врагу системы Советов.»
Хорошее описание сталинизма, подумает тов. Будило, прочитав это. И ошибется.
Это написал «левый коммунист» Отто Рюлле в… 1920 году! В самом деле, если быть до конца честным госкаповцем, то следует быть и последовательным антиленинистом. Ведь все те «бюрократические извращения», которые перечисляет в своей статье тов. Будило начались еще при Ленине.
Тов. Будило говорит о подавлении инакомыслия при Сталине. Но разве при Ленине не были уничтожены организации не только меньшевиков и правых эсеров, но и левых эсеров и анархистов?
Тов. Будило говорит об НКВД, как арбитре внутрипартийных споров. Но разве не была арбитром споров между социалистами ВЧК? Тов. Будило может сказать, что это, мол, «другие социалисты», из других партий – их можно, но ведь он и сам призывает в своей статье к «коммунистической многопартийности».
Тов. Будило говорит о свертывании внутрипартийной демократии. Но разве не Ленин на Х съезде написал и провел резолюцию о единстве партии, запрещавшую фракции? И разве Ленин не исключал из партии фракционеров, того же «госкаповца» Мясникова?
Тов. Будило говорит о цензуре. Но цензура также была введена при Ленине.
Тов. Будило говорит о поражениях Коминтерна. Но разве мало было поражений Коминтерна при Ленине? Если тов. Будило обвиняет Сталина в том, что он не предотвратил приход к власти Гитлера, то почему не обвинить Ленина в приходе к власти Муссолини или Хорти, Пилсудского или Маннергейма?
Тов. Будило говорит о сговоре Сталина с империалистами. Но именно в этом обвиняли Ленина «левые коммунисты» в период Брестского мира, Генуэзской конференции и т.д.
Тов. Будило говорит о разделе и аннексии Западной Украины, Западной Белоруссии, Буковины и т.д.? Но разве, в таком случае, не был аннексией захват Красной Армией по приказу Ленина Грузии, где действовало национальное меньшевистское правительство?
Более последовательные госкаповцы не впадают в это противоречие. «Ленин допустил ряд политических ошибок, – пишет госкаповец Петр Йорданов. – Основные из них – это то, что он назвал общественную систему государственного капитализма, построенную в России после Октябрьской революции 1917 г., "социалистической", а партию, руководившую построением этой системы – "коммунистической"»<!--[if !supportFootnotes]-->[18]<!--[endif]-->. Йорданову вторит Максимильен Рюбель, называя Ленина «буржуазным революционером»<!--[if !supportFootnotes]-->[19]<!--[endif]-->. Госкаповец Жан Барро пишет, что ленинизм – это «побочный продукт каутскианства»<!--[if !supportFootnotes]-->[20]<!--[endif]-->.
Сам Ленин, если следовать логике «госкаповцев», несомненно, окажется законченным «сталинстом-маоистом». Вот его взгляды на диктатуру пролетариата:
«Мы понимаем под диктатурой пролетариата в сущности диктатуру его организованного и сознательного меньшинства. – отвечал Ленин на 2-ом Конгрессе Коминтерна «левым коммунистам». – И действительно, в эпоху капитализма, когда рабочие массы подвергаются беспрерывной эксплуатации и не могут развивать своих человеческих способностей, наиболее характерным для рабочих политических партий является именно то, что они могут охватывать лишь меньшинство своего класса. Политическая партия может объединить лишь меньшинство класса, так же, как действительно сознательные рабочие во всяком капиталистическом обществе составляют лишь меньшинство всех рабочих. Поэтому мы вынуждены признать, что лишь сознательное меньшинство может руководить широкими рабочими массами и вести их за собой».
«Сама постановка вопроса: "диктатура партии или диктатура класса (...)" - свидетельствует о самой невероятной и безысходной путанице мысли». «Договориться по этому поводу до противоположения в о о б щ е диктатуры масс диктатуре вождей есть смехотворная нелепость и глупость», - пишет Ленин в «Детской болезни «левизны» в коммунизме».
Чем определяется диктатура класса? Вовсе не личностями, стоящими у власти, не демократизмом учреждений и даже не структурой государственного управления. «В чем выражается сейчас господство класса? – спрашивает Ленин. – Господство пролетариата выражается в том, что отнята помещичья и капиталистическая собственность… Победивший пролетариат отменил и разрушил до конца собственность, вот в чем господство класса… Кто связывает вопрос, в чем выражается господство класса, с вопросом о демократическом централизме, как это мы часто наблюдаем, тот вносит такую путаницу, что никакая успешная работа на этой почве идти не может»<!--[if !supportFootnotes]-->[21]<!--[endif]-->.
То есть, господство пролетариата удерживалось в СССР, если следовать логике Ленина, до самой реставрации частной собственности в 1989-91 годах, а вовсе не было «ликвидировано» в конце 1920-30-х, как утверждает тов. Будило.
Естественно, в условиях существования капиталистического окружения, движение к коммунизму затормозилось, а при Хрущеве и Брежневе и вовсе остановилось и повернуло вспять, к реставрации капитализма. Конечно, и партия гнила, и все остальные негативные явления, описанные тов. Будило и другими госкаповцами в той или иной степени присутствовали в советском обществе. Но были они наследием капитализма, остатками старого (порой в превращенной форме), следствием давление капитализма извне и остатков мелкой буржуазии изнутри, а вовсе не чем-то сверхновым, – «госкапитализмом», построенным компартией. Качественный рубеж реставрации был пройден только в конце 1980-х годов, когда привилегии бюрократии превратились в частную собственность, когда был восстановлен капиталистический способ производства с рынком, конкуренцией, капиталистической монополией, безработицей и т.д.
Лучшее качество жизни бюрократии?
То, что «бюрократия» жила лучше основной массы трудящихся СССР – это факт. Кстати, не всех трудящихся – ударники, работники Крайнего Севера и другие категории трудящихся часто получали больше «бюрократов».
Однако вопрос в том, делает ли это советскую бюрократию правящим классом? Этого еще ни один из госкаповцев не доказал. Разница в доходах может существовать и в рамках одного класса. Иначе тов. Будило пришлось бы советских шахтеров или рабочих-нефтяников отнести к эксплуататорам, а низших «бюрократов» к эксплуатируемым.
Если не брать единичный случай, который приводит тов. Будило (поверим ему на слово, потому что никакой достоверной статистики он не приводит), то окажется, что разница эта не велика. К тому же, если взять нелюбимые «госкаповцами» 1930-е годы, то окажется, что положение бюрократа, кроме очевидных плюсов имело не менее очевидные минусы. Каковы были условия труда и затраты рабочей силы у «бюрократии»? Выходных нет. Рабочий день не нормирован: 2 или 3 часа ночи – вполне рабочее время для административных работников любого ранга. Уровень ответственности – самый высокий. Не выполнил план: минимум – слетишь со всех постов, а то и сядешь. Работа не только ответственная, но, в условиях классовой борьбы, еще и опасная. Сколько руководящих коммунистов было убито кулаками, басмачами, «лесными братьями», членами подпольных террористических организаций, расстреляно НКВД, наконец?
Однако тут логика «левых» критиков СССР подводит: если коммунистический руководитель убит классовым врагом или (еще лучше) погиб в годы большого террора – то это верный ленинец. Если же точно такой же руководитель-коммунист выжил, то он оказывается страшным сталинским бюрократом.
Управленческий слой с необходимостью должен был, и будет оставаться при социализме, пока все члены общества не смогут в равной мере участвовать в управлении, т.е. до полного коммунизма. Да и там не «рабочие победят бюрократию», как представляют себе дело некоторые поклонники творчества тов. Троцкого, а наоборот – все станут «немножко бюрократами». В СССР 1920-30-х материальных условий для равного участия всех в управлении просто не было, поэтому глупо заявлять (как это делают госкаповцы) что «бюрократия» что-то «захватила». Общество нуждалось в управленческом слое, и общество выделило его – сначала это были буржуазные «спецы», потом «бюрократия» рекрутировалась прежде всего из рядов рабочего класса – через «рабфаки», квоту при вступлении в партию и т.д. «Бюрократия» была неоднородна, внутри нее боролись пролетарские и буржуазные элементы, шла классовая борьба, порой принимавшая очень острые формы. Если в 1920-30-е в этой борьбе побеждали пролетарские элементы, то в середине 1950-х произошел перелом, и уже в 1960-80-х верх стали неизменно одерживать буржуазные элементы. Причины этого указывает сам тов. Будило – задержка мировой революции, капиталистическое окружение, отсталость царской России, Вторая мировая война.
Я несколько раз указываю эти причины в своей книге «Империализм от Ленина до Путина», так что упрек тов. Будило, будто я считаю причиной реставрации капитализма «ошибку» как минимум некорректен, а как максимум является сознательной подтасовкой с целью выставить оппонента дурачком. Сам тов. Будило считает, что в трудах Черветто и Здорова он нашел объективные экономические причины поражения социализма в СССР, чуждые «субъективизму» моей книжки «Империализм…». Однако, рассмотрим идейную эволюцию самого тов. Будило в этом вопросе.
Вот, что писал тов. Будило год назад, до своего обращения в госкаповскую веру: «сфера собственно производства человека, формирования и развития его способностей, то, что в докоммунистических способах производства является надстройкой: политика, искусство, образование, наука, педагогика, философия, культура в целом – выводится из сферы действия товарно-денежных отношений, превращается в базис развития универсальной производительной силы – человека. Коммунистический переворот есть типичный пример диалектического движения, в котором причина, предпосылка, становится следствием, а следствие превращается в основание дальнейшего развития, в котором предпосылка снимается и полагается в качестве производного от того, что ранее было ее следствием»<!--[if !supportFootnotes]-->[22]<!--[endif]-->. Хорошо писал тов. Будило до того как, начитавшись Черветто, превратился в экономического детерминиста! Именно экономическим детерминизмом в духе II Интернационала проникнуты его «госкаповские» статьи, напрочь откинуто оказалось диалектическое марксистское понимание социализма, которое было присуще тов. Будило раньше. Пусть читатель решит сам, какое понимание социализма, в том числе советского, ближе к истине – диалектически-историческое или механистически-экономистское.
Но, вернемся к бюрократии. Следует рассмотреть такое сложное явление как советский управленческий слой в его развитии. «Бюрократия» СССР с середины 1950-х преступила к реанимации капиталистических отношений. Можно ли это объяснить тем, что необходимый на первой фазе коммунистического общества управленческий слой при любых условиях будет стремиться к реставрации? Нет. В 1930-е «бюрократия» довольно успешно строила социализм, ликвидировала товарно-денежные отношения и частное хозяйство.
Но мы должны признать, что этому слою внутренне присуща тенденция к отрыву от класса его породившего (особенно усилилась эта тенденция в силу особых условий строительства социализма в СССР: задержка мировой революции, прежде всего). От этой тенденции никуда не деться пока не будут созданы условия для равного участия всех в управлении. Пока такие условия не созданы, необходима мобилизация масс на борьбу с обуржуазиванием пролетарских «начальников». Мобилизация масс осуществлялась довольно успешно в 1930-е годы в СССР и получила действительно должный размах в ходе «Культурной революции» в Китае. Момент когда «бюрократия» перестает быть необходимым и прогрессивным явлением можно проследить в том числе по советскому кино (искусство не врет) – в фильмах первого периода существования СССР управленец – это, как правило, новатор, коммунист, самоотверженный борец. Во времена Хрущева и Брежнева ситуация меняется – теперь управленец в кино это чаще всего ретроград, тормоз прогресса, закосневший бюрократ.
Еще раз напомню тов. Будило – спецпайки, спецраспределители, надбавки для руководящих работников – все это было введено при Ленине. А сам Ильич ездил на автомобиле «Ролс-Ройс» с личным водителем и охраной. Кушать ему и Троцкому готовила не Надежда Константиновна, а те, кого тов. Будило называет прислугой. Вряд ли ее было меньше, чем у Сталина и его наркомов. Так что если бы тов. Будило был честен в своей логике, то ему стоило бы и Ленина отлучить от марксизма и записать в эксплуататоры и бюрократы. Да и пролетарское государство при Ленине не отмирало, как догматически требует тов. Будило, а укреплялось. И именно на укреплении государства настаивал в той конкретно-исторической обстановке Ленин.
Говоря о «классе» или «касте» бюрократов, «госкаповцы» забывают, что СССР был обществом с уникальной вертикальной социальной мобильностью. Доступ в «правящий класс» ни в коем случае не был закрыт для «простых людей», как это бывает при капитализме, тем более – государственном. Особенно это касается представителей эксплуатируемого, по мнению «госкаповцев», пролетариата. Рабфаки, вечерние отделения в вузах, льготы при вступлении в партию для рабочих и многое другое говорит об этом. Капитализм, который при формировании своего государственного аппарата давал бы преимущества рабочим, был бы капитализмом-самоубийцей.
Много говорится о бюрократии, но мало говорится о слабости самого рабочего класса, который не смог двинуть социалистические преобразования дальше формального обобществления, в основном осуществленного при Ленине и Сталине. А ведь правдивая история социализма и рабочего класса СССР должна была бы говорить прежде всего об этом.
Вряд ли Сталин мешал такому движению к коммунизму. Наоборот, его последняя работа, носящая характер завещания – «Экономические проблемы социализма в СССР» является поиском путей дальнейшего продвижения к коммунизму. В ней Сталин резко высказывается против товарно-денежных отношений, которые многие представители бюрократии уже собирались «развивать». То, что Сталин по большому счету, не находит этих путей в своей работе говорит не в его пользу как марксиста, но то, что он искал коммунистической дороги в конце своей жизни и на вершине славы, говорит о нем как о революционере.
Большевистская и меньшевистская революционные стратегии
В своей статье тов. Будило использует характерный для всех «госкаповцев» софизм: если ты отказываешься признать в СССР «диктатуру бюрократии», а говоришь о социалистическом характере общества, созданного Октябрем, значит ты должен признавать все решения советского государства и лично его руководителей правильными, включая такие как массовые репрессии, переселение народов, перегибы в годы коллективизации и т.д. Доказывай, что в СССР были молочные реки и колбасные берега. А если ты не согласен с политикой советских руководителей по тому или иному вопросу, и признаешь, что с молоком и колбасой случались перебои, то признай диктатуру пролетариата ликвидированной, а СССР госкапитализмом. Или-или.
Это лишь ловкий софизм. Диктатура пролетариата тоже может допускать ошибки, особенно в условиях враждебного окружения и напряженной классовой борьбы, мировой войны и т.д. Ошибки, которых можно было бы избежать в более спокойное время, если бы пролетариат СССР был поддержан пролетариатом Запада. Кроме ошибок, были и неизбежные решения, которые диктовались как мировой обстановкой, так и внутренней классовой борьбой. К таким решениям относится форсирование коллективизации и индустриализации.
Отрыв управляющего слоя пролетарского государства от масс, произошедший по причине как допущенных ошибок, так и в гораздо большей степени по причине объективных обстоятельств, признает любой марксист-ленинец (или, выражаясь языком статьи тов. Будило, «сталинист-маоист»). Однако, понимание социализма как общества, где борются капиталистические и коммунистические тенденции, где может одерживать победу каждая из них в зависимости от мировой обстановки и внутренней борьбы, не исключает ошибок, а наоборот предполагает их возможность.
Основной ошибкой «левых» критиков СССР является сам их метод исследования, противоположный марксизму, сходный с методом социалистов-утопистов прошлого, только опрокинутый назад в историю. Социалисты-утописты противопоставляли капиталистической реальности умозрительную модель идеального общества – социализма, в то время как марксизм, развивший социализм до уровня науки, стремился открыть в развитии самого капиталистического общества те силы и условия, которые делают возможным социализм. Если социалисты-утописты пытались навязать обществу социализм, взятый из головы, то марксизм выводил социализм из противоречий самого капиталистического общества.
Современные социалисты-утописты сравнивают реально существовавшие «раннесоциалистические» общества ХХ века с идеальной «моделью» социализма, частично вырванной из произведений классиков марксизма, частично додуманной за них. Все, что не соответствует умозрительной концепции (которая у каждого «левого» критика своя, поскольку берется из головы), объявляется «деформацией», «извращением» или вообще «госкапитализмом». «Левыми» критиками выдвигается ряд положений, которым, по их мнению, должен соответствовать революционный процесс и его результаты, а если не соответствует, то «тем хуже для него», он будет немедленно заклеймен как отступление от марксизма.
Конечно, было бы отлично, если бы социализм победил сразу во всем мире – не пришлось бы тогда делать многое из того, что делали в СССР и других соцстранах – менее жесткой была бы борьба внутри страны. Не было бы необходимости превращать страну в осажденный лагерь, что, несомненно, несет в себе опасность. Не было бы необходимости в сверхцентрализации, ускоренной индустриализации и коллективизации и многом другом, на что пришлось пойти социализму в условиях противостояния с империалистическим чудовищем. Однако, диалектика мирового капитализма такова, что все большая и большая интернационализация производства и объединение всех стран планеты в единый экономический механизм еще больше усиливает неравномерность экономического и политического развития каждой из них. Экономические и политические предпосылки социализма вызревают в совершенно разных частях мировой капиталистической системы.
Социализм возникает на периферии мировой капиталистической системы и сталкивается с гигантскими трудностями, если волна мировой революции не докатывается до империалистического центра. Однако, борьба против такого социализма под видом «борьбы с бюрократией» объективно, против их воли делает «левых» критиков СССР союзниками капитала. Даже антисоветски настроенный Герберт Маркузе понимал, что такая «борьба против бюрократии ослабила бы единственную реальную силу, способную к мобилизации против капитализма в международном масштабе»<!--[if !supportFootnotes]-->[23]<!--[endif]-->.
Что такое бюрократия?
Смертельный враг Сталина – Лев Троцкий прекрасно понимал, что бюрократия – это не отдельный класс, а слой социалистического общества. Противоречивый слой – как и сам социализм – соединяющий в себе буржуазные пережитки («буржуазное право без буржуазии») и коммунистические черты будущего. Что победит в этой борьбе, которая идет и внутри самой бюрократии – решает только борьба.
В письме правому социал-демократу Вандервельде Троцкий пишет: «Однако перед классовыми врагами я беру на себя полную ответственность не только за Октябрьскую Революцию... но и даже за такую Советскую Республику, какой она есть сегодня, включая то правительство, которое выслало меня и лишило советского гражданства». Здесь видна позиция революционера. Он берет на себя ответственность за революцию, даже когда, по его мнению, она ошибается и идет вспять. Совсем другое настроение господствует у «госкаповцев», они соглашаются с классовым врагом, принимают все обвинения в адрес созданного Октябрьской революцией общества. Они остаются чистенькими среди всей грязи и крови ХХ века – века войн и революций. Но это «чистота» человека добровольно оскопившего себя. Она всегда была чужда революционерам, включая Троцкого.
При всей своей ненависти к «сталинизму», рожденной острой политической борьбой, Троцкий, в отличие от «госкаповцев», не забывал азов марксизма и поэтому четко видел отличие «деформированного» советского социализма от любого капитализма, даже с приставкой «гос-»:
«Первое в истории сосредоточение средств производства в руках государства, – пишет он в «Преданной революции», – осуществлено пролетариатом по методу социальной революции, а не капиталистами, по методу государственного трестирования. Уже этот краткий анализ показывает, насколько абсурдны попытки отождествить капиталистический этатизм с советской системой. Первый – реакционен, вторая – прогрессивна».
Это сосредоточение средств производства в руках пролетариата продолжалось примерно до конца 1930-х годов, когда вся промышленность оказалась в руках пролетарского государства и коллективизация сельского хозяйства была в основном завершена. «В колхозах объединено теперь 18 млн. 800 тыс. крестьянских дворов, т. е. 93,5 процента всех крестьянских дворов», – говорил тов. Сталин на XVIII съезде партии. Вся экономика была революционным образом изъята у частных собственников и теперь работала по единому плану. Какой капитализм способен на это?
В отличие от госкаповцев, марксист тов. Сталин прекрасно понимал разницу между капитализмом и социализмом. Вот фрагмент его доклада на XIV съезде партии в 1925 году:
«Можно ли назвать нашу государственную промышленность госкапиталистической? Нельзя. Почему? Потому, что госкапитализм в условиях диктатуры пролетариата есть такая организация производства, где представлены два класса: класс эксплуатирующий, владеющий средствами производства, и класс эксплуатируемый, не владеющий средствами производства. Какую бы особую форму ни имел госкапитализм, он должен быть всё же капиталистическим по своему существу. Ильич, когда он анализировал госкапитализм, имел в виду прежде всего концессии. Возьмём концессии и посмотрим, представлены ли тут два класса. Да, представлены. Класс капиталистов, т.е. концессионеров, которые эксплуатируют и временно владеют средствами производства, и класс пролетариев, который эксплуатируется концессионером. Что здесь мы не имеем элементов социализма, это ясно хотя бы из того, что никто не посмеет сунуться в концессионное предприятие с кампанией о поднятии производительности труда, ибо все знают, что концессионное предприятие есть не социалистическое, чуждое социализму предприятие.
Возьмём другой тип предприятий – государственные предприятия. Являются ли они госкапиталистическими? Нет, не являются. Почему? Потому, что в них представлены не два класса, а один класс, класс рабочих, который в лице своего государства владеет орудиями и средствами производства и который не эксплуатируется, ибо максимум того, что получается в предприятии сверх заработной платы, идёт на дальнейшее развёртывание промышленности, т.е. на улучшение положения всего рабочего класса в целом.
Могут сказать, что это всё-таки не полный социализм, если иметь в виду те пережитки бюрократизма, которые сохранились в управляющих органах наших предприятий. Это правильно. Но это не противоречит тому, что госпромышленность есть по типу производство социалистическое. Есть два типа производства: капиталистический тип, в том числе и госкапиталистический, где есть два класса, где производство работает на прибыль для капиталиста, и есть другой, социалистический тип производства, где эксплуатации нет, где средства производства принадлежат рабочему классу и где предприятия работают не на прибыль для чуждого класса, а на расширение промышленности для рабочих в целом. Ленин так и говорил, что наши государственные предприятия есть последовательно-социалистические по типу предприятия»<!--[if !supportFootnotes]-->[24]<!--[endif]-->.
Разжевал тов. Сталин азы марксизма и в рот госкаповцам положил. То же самое сделал и тов. Троцкий в статье «Классовая природа советского государства»:
«Термин «государственный капитализм» Ленин действительно применял, но не к советскому хозяйству в целом, а лишь к определенной его части: иностранным концессиям, смешанным промышленным и торговым обществам и, отчасти, к контролируемой государством крестьянской, в значительной мере кулацкой, кооперации. …ни концессии, ни смешанные общества, вопреки первоначальным ожиданиям Ленина, не играли в развитии советского хозяйства почти никакой роли. Сейчас от этих «государственно-капиталистических» предприятий вообще ничего не осталось. Наоборот, советские тресты, судьба которых казалась еще очень смутной на заре нэпа, получили в ближайшие годы после Ленина гигантское развитие. Таким образом, если пользоваться ленинской терминологией добросовестно и с пониманием дела, то придется сказать, что советское хозяйственное развитие совершенно обошло стадию «государственного капитализма» и развернулось по каналу предприятий «последовательно социалистического типа».
Как мы видим, ленинское отношение к госкапитализму Сталин и Троцкий понимают одинаково, как марксисты, в отличие от «госкаповцев». Троцкий, получивший в молодости определенное марксистское образование, потешался над собственными последователями, открывшими в СССР «государственный капитализм» и объявившими советских управленцев «правящим классом»:
«Попытка представить советскую бюрократию как класс "государственных капиталистов" заведомо не выдерживает критики, – пишет он в «Преданной революции», – У бюрократии нет ни акций, ни облигаций… Своих прав на эксплуатацию государственного аппарата отдельный чиновник не может передать по наследству».
Тов. Будило правильно пишет, что бюрократия – результат разделения труда. Однако он забывает, что не всякое разделение труда – это классовое разделение. В «Немецкой идеологии», которую тов. Будило, безусловно, знает, классики пишут о разделении труда внутри класса капиталистов на непосредственно практически занимающихся «бизнесом» и «идеологических представителей» своего класса. Маркс и Энгельс также пишут, что между этими слоями буржуазии могут возникать противоречия, что, однако, не опровергает того, что они являются частями одного класса. Подобное разделение существует и на ранних этапах социализма, когда весь класс пролетариев еще не может осуществлять свою диктатуру и выделяет из себя меньшинство, которое непосредственно управляет делами государства. При этом их противоречия – это противоречия внутри одного класса «социалистических трудящихся».
В вопросе о бюрократии госкаповцы теряют последние остатки марксистского мышления. Напомним им азы. В эпоху свободной конкуренции «свободные» средства отдельного капиталиста весьма малы, он даже вынужден экономить на себе в духе «протестантской этики», чтобы обеспечивать накопление капитала. С ростом концентрации и централизации капитала, особенно в эпоху монополистического капитализма, положение меняется. Тут возникают гигантские массивы прибавочной стоимости, которые идут на расточительное потребление класса капиталистов, и чем выше степень монополизации – тем больше в «абсолютных» величинах эта часть прибавочной стоимости. Современный капитализм дает нам примеры, когда личные состояния отдельных капиталистов могут превышать национальный бюджет целых стран, а суммы, пускаемые ими на расточительное потребление, превышают суммы необходимые, чтобы накормить и вылечить голодных и больных целого континента.
Что же с советским «сверхмонополизированным госкапитализмом»? Очевидно, что при той степени концентрации и централизации, которая была достигнута в СССР, когда не отдельные отрасли, а все народное хозяйство было одной большой корпорацией, существовала бы сверхпаразитическая олигархия, по сравнению с которой Билл Гейтс, Олег Дерипаска и Ринат Ахметов были бы просто мелкими лавочниками.
Как мы знаем, ничего подобного в СССР не было. Разница в доходах между простым рабочим и пусть даже не средним, а высшим бюрократом была не больше, чем разница в зарплате у простого работника современной корпорации и менеджера не высокого звена. Даже в не лучшие, брежневские времена существования советского социализма зарплата низкооплачиваемого рабочего или служащего составляла около 90-100 рублей, средняя – 150-250 рублей, в то время как зарплата очень высокопоставленного чиновника или академика АН СССР составляла 700-1000 рублей. Сравните это с роскошью современной буржуазии, чиновничества и топ-менеджмента крупных компаний.
Тов. Будило в своем желании доказать существование в СССР капитализма даже не берется проверять факты из этой области, он просто некритически приводит данные из брошюры «госкаповца» Андрея Здорова, где в качестве доказательства «роскоши бюрократии» используется свидетельство генерал-майора М.И.Попова, который в 1941 году получал зарплату 2600 рублей. Тов. Будило, однако, вслед за Здоровым «забывает» сказать, что это «старые» 2600 рублей, которые после деноминации 1947 года стали «новыми» 260 рублями. Но сравнивать те и эти рубли сложно. Данные о средней зарплате, которые он приводит, относятся к 1936 году, а не к 1941-му. При этом с 1935 по 1937 год денежные доходы населения увеличились в 1,5 раза<!--[if !supportFootnotes]-->[25]<!--[endif]-->. «В 1937—1938 гг. цены на продовольственные и промышленные товары снижались. В июне—июле 1937 г. цены на 80—90% всех промтоваров были уменьшены на 5—16%»<!--[if !supportFootnotes]-->[26]<!--[endif]-->, то есть реальные доходы выросли более чем в 1,5 раза. По официальным инструкциям в середине 1930-х годов существовало 7 категорий зарплаты государственных служащих: от 500 рублей в месяц до 250 рублей. К 1940 году денежные доходы населения увеличились еще на 50%, но на этот раз цены несколько выросли, вследствие того, что большая часть национального дохода шла на подготовку к войне. Как Здоров и Будило могут сравнивать данные 1936 и 1941 годов даже не изучив ни динамики цен, ни доходов населения? Видимо, ими движет желание доказать заранее принятый тезис, а не трезво изучить факты.
В 1947 году средняя зарплата составляла уже 500 рублей. А в 1949 году произошло снижение цен – на продукты питания до 30%, на промышленные товары в несколько раз. На момент распада СССР индекс Джинни составлял 0,24, в современной России он – 0,41.
При желании, можно привести негативные факты в части оплаты труда «бюрократии» из ленинских времен. Так в 1917 году зарплаты служащих Совнаркома составляли 500 рублей при зарплате рабочего самой высокой квалификации – 450 рублей. Однако, уже в 1918 году зарплаты «бюрократам» были значительно повышены относительно зарплат рабочих, а к денежным выплатам добавились значительные льготы, пайки и прочее.
Современные авторы Ацюковский и Ермилов приводят следующие данные: «При Сталине, – пишут они, – зарплата министра составляла зарплату самого высококвалифицированного рабочего отрасли плюс госдотация (20%), плюс бесплатное лечение в санатории (без семьи), плюс 50% оплату стоимости продуктов по так называемой системе кремлевской столовой, плюс автомобиль, оплата государственной дачи. Заместитель министра имел то же самое, но платил уже 80% за продукты и полностью оплачивал дачу. Это составляло 25% зарплаты»<!--[if !supportFootnotes]-->[27]<!--[endif]-->. Если учесть, что бесплатное лечение в санатории имели многие рабочие, а спецпаек был доступен работникам ряда производств, то станет понятно, что разница была не так уж велика.
Кстати, тот же Здоров, помимо своей «госкаповской» воли, доказывает принципиальное отличие СССР от капиталистических обществ. По данным Здорова общее количество бюрократии Союза составляла 520 тысяч человек<!--[if !supportFootnotes]-->[28]<!--[endif]-->. В это число входят и низшие чиновники, вроде руководителей отделов райисполкомов, администрации колхозов и т.д. Так вот лишь в отдельно взятой капиталистической России армия чиновников превышает 1 миллион человек. А в Западной Европе чиновничество составляет 4,5-5% населения. Причем еще есть не меньшее количество бизнесменов и менеджеров частных предприятий. Сравните эти цифры, вам станет понятно, насколько «сверхбюрократический» СССР был менее бюрократическим обществом, чем любой современный капитализм. На место каждого советского чиновника после реставрации капитализма село 2 или 3, доходы которых в десятки раз выше, чем доходы их советского собрата. К этому прибавилась еще и армия капиталистов и управленческого аппарата частных компаний. При этом производительность труда упала по сравнению со временем существования СССР. О какой эксплуатации пролетариата в Советском Союзе может идти речь, если просто учесть все эти данные? Никаких доказательств, кроме софистических выкрутасов и отдельных, вырванных из общей связи, а часто и сфальсифицированных примеров, вроде примера с генерал-майором Поповым, «госкаповцы» привести не могут.
Еще «туже» обстоит дело, если попытаться описать функционирование советского «государственного капитализма», пользуясь методологией «Капитала» Маркса. Если бы тов. Будило попытался это сделать, то быстро выяснил бы, что капитализм с одним капиталистом просто не может существовать, как капитализм без конкурентного накопления капитала, без «общей обстановки товарного производства, конкуренции», о которой говорит Ленин. Простая монополия, согласно марксизму, уже является подрывом основ товарного производства, безвыходным противоречием. «Госкаповцы» же считают, что никакого противоречия нет, может быть полная монополия, общество с одним капиталистом, а Ленин был дурачком, когда говорил о «постоянном и безвыходном противоречии» монополии с общей обстановкой товарного производства. Оказывается, никакого противоречия нет, одна единственная государственная монополия, подмявшая под себя все хозяйство, может не просто существовать, но и успешно развиваться, быстрее, чем обычный монополистический капитализм на Западе<!--[if !supportFootnotes]-->[29]<!--[endif]-->. Вот уж поистине «госкаповцы» совершили настоящий переворот в марксизме! Куда нам «сталинстам-маоистам», которые изучают капитализм по «Капиталу» Маркса и «Империализму» Ленина. После выхода книг Арриго Черветто давно пора сдать этот «ветхозаветный» марксизм в архив.
«Азиатский способ производства»
Для доказательства несоциалистического характера общества в СССР все средства хороши. Даже взаимоисключающие. Для тех, кто читал «Капитал» и отказывается верить в капитализм с одной монополией у «госкаповцев» припасен ряд примеров обществ без развитой частной собственности, но с эксплуатацией. Это – Древний Египет и прочие зарождающиеся классовые общества, где правящий класс еще прямо сливался с государством. Внешняя аналогия господствующего сословия этого общества с советскими управленцами призвана доказать нам эксплуататорский характер социализма в СССР.
Рассмотрим этот пример. Тут сразу бросается в глаза полный разрыв «госкаповцев» с историческим материализмом. Например, тот факт, что определенный способ производства соответствует определенной стадии развития производительных сил. Так, на базе крупного машинного производства может существовать только поздний, загнивающий, монополистический капитализм или социализм. Никакого «азиатского способа производства» на базе современных производительных сил существовать не может. Почему? – это так сотни раз объясняли классики марксизма и надо быть уж очень «убежденным и последовательным» госкаповцем, чтобы забыть эти основы основ учения Маркса.
Однако, следует объяснить, почему такая, пусть и поверхностная аналогия между социализмом и древневосточными обществами, все-таки возникает. Ведь ее придерживается не только тов. Будило, но и, например, коллектив московского журнала «Скепсис». Дело в том, что, как пишет Маркс, «снятие самоотчуждения проходит тот же путь, что и самоотчуждение» только в обратную сторону. То есть общество, которое изживает классовое деление, будет чем-то похоже на то общество, в котором классовое деление только зарождается. Они проходят один путь «самоотчуждения», только в разные стороны. Естественно, если взять эти общества вне динамики, они будут иметь некоторые общие черты, но нужно полностью забыть исторический материализм, чтобы отождествить эти общества.
Примерно ту же теоретическую «ценность» имеет и пример с феодальной церковью: мол, поскольку она не имела феодальных гербов и не могла передавать свои должности по наследству, но была крупным феодалом, то и советский управленческий персонал тоже был классом. В огороде бузина, а в Киеве дядька!
Вот так аналогией из школьного учебника «доказывается» эксплуататорская природа СССР. Но ведь церковь была лишь одним из субъектов целой системы феодальной частной собственности на землю. Системы, которая держалась прикреплением зависимых крестьян к этой земле. Крестьяне же обязаны были отрабатывать барщину или платить оброк конкретному феодалу, который был частным владельцем их земли, независимо – монастырь это или барон. Церковь к тому же была во времена феодализма чем-то вроде банка, контролируя кредит, за что монастыри не раз подвергались разгромам во время городских восстаний. Было ли что-то подобное в СССР? Нужно обладать изрядной долей лукавства, чтобы утверждать подобное.
«Госкаповцы» сравнивают социализм ХХ века со всеми формами классового общества: с капиталистической корпорацией, с феодальным монастырем, с древнеазиатскими царствами. И на все эти формы классового господства социализм ХХ века, если смотреть через «госкаповскую» оптику, оказывается похож как две капли воды. Странный «теоретический анализ», не правда ли? Больше похожий на подгонку «доказательств» под заранее выбранный тезис.
И снова о политическом смысле дискуссии о «госкапе»
Однако, было бы ошибкой видеть в «госкапе» только теоретическое жульничество, хотя отдельные представители этого направления и прибегают к подтасовкам, стремясь укрепить свою позицию. В отношении тов. Будило, такое обвинение было бы прямой несправедливостью. Он, несомненно, честный коммунист, ищущий человек и подготовленный в некоторых областях марксист. Его многолетняя борьба с оппортунизмом на страницах газеты «Рабочий класс» и журнала «Против течения» не позволяют усомниться в этом.
Здесь не жульничество, здесь другое. Тов. Будило заболел той болезнью, симптомы которой описаны выдающимся советским марксистом Мих.Лифшицем: «Склонность к парадоксу – одна из болезней, присущих наиболее левым, враждебным оппортунизму марксистским авторам. Где-то, разумеется, их левизна без кавычек переходит уже в "левизну", осуждаемую нами и занесенную в каталог ошибок, подлежащих изучению за партой»<!--[if !supportFootnotes]-->[30]<!--[endif]-->.
Диалектическая природа социализма, как периода, который соединяет в себе черты пережитков капитализма и ростки еще слабого коммунизма, не проста. Наиболее честные из «госкаповцев» настолько ненавидят капиталистические пережитки, существовавшие в «раннесоциалистических» обществах ХХ века, что не видят ничего другого, не видят ростков коммунизма. Все общество оказывается для них лишь подлежащим осуждению «государственным капитализмом». Но вместе с этим теряется диалектика, теряется борьба, а сами «госкаповцы» превращаются в отстраненных наблюдателей для которых «все кошки серы», нет разницы между капитализмом и социализмом. Крайний, анекдотичный пример этого – итальянская секта черветтовцев, которые лишь следят за «мировым процессом» по сводкам Financional Times, а полное борьбы перерастание буржуазно-демократической революции в социалистическую, которое происходит сейчас в Венесуэле, Боливии, Непале для них просто не существует. В лучшем случае для черветтовцев – это только «борьба разных капитализмов друг с другом».
Приведем очевидный для 99% коммунистов бывшего СССР пример госкаповской ошибки тов. Будило из разряда тех, которые «подлежат изучению за партой». Тов. Будило пишет, что «в середине 30-х годов СССР превращается в империалистическое государство», «которое если и отличалось от обычных буржуазнодемократических государств, то только в худшую сторону». Из такого тезиса для марксиста следует определенный вывод. А именно: Великая Отечественная война была обычной империалистической войной двух совершенно неотличимых друг от друга империалистических хищников: СССР и фашистской Германии, совершенно одинаково движимых стремлением к колониальному грабежу, захвату рынков и т.п. Это значит, что марксистам ни в коем случае не следовало поддерживать борьбу Советского Союза против фашизма, а наоборот, необходимо было желать поражения всем воюющим сторонам, призывать рабочих СССР саботировать производство военной техники и боеприпасов на эвакуированных на Урал заводах, а солдатам – не бить нацистские армии под Сталинградом, а повернуть оружие против коммунистов и советской власти.
Трудно не заметить, что это простое повторение позиции современной украинской буржуазной власти, которая утверждает, что во Второй мировой войне украинцы «сражались против двух тоталитаризмов – коммунистического и фашистского». То есть, «левизна» тов. Будило приводит его к полному согласию с господствующим буржуазным «дискурсом», к капитуляции перед буржуазной идеологией. Более того, пропаганда подобных взглядов приведет к полной дискредитации марксистов в глазах рабочего класса, который, несмотря на буржуазную «промывку мозгов», по-прежнему чтит победу социализма над фашизмом.
Чтобы понять куда ведет «госкаповская» дорожка достаточно почитать произведения корифеев данного жанра. Например, известнейший автор данного направления Тони Клифф в своей книге «Государственный капитализм в России» называет антисталинской оппозицией способной воплотить в жизнь «подлинное осуществление великих лозунгов Октябрьской революции», не удивляйтесь, армию генерала-предателя Власова и Украинскую повстанческую армию Бандеры<!--[if !supportFootnotes]-->[31]<!--[endif]-->. В качестве необходимых мер для установления «истинного социализма» Клифф называет, например, «превращение колхозов в подлинную собственность колхозников, которой они владеют и управляют», «прекращение государственного грабежа», «обязательных поставок», то есть чисто синдикалистские мероприятия по свертыванию плановой экономики и превращению ее в подобие дюринговских «коммун» (пресловутое «разгосударствление»)<!--[if !supportFootnotes]-->[32]<!--[endif]-->. Политическая часть программы Клиффа – введение многопартийности («стихийная революция, которая сокрушит иго сталинской бюрократии, откроет перед всем партиями, направлениями и группировками широкое поле деятельности»). В сумме мы получаем именно ту программу, которая была реализована бюрократией КПСС под руководством Михаила Сергеевича Горбачева и привела к уничтожению социализма в СССР. Такой вот «бюрократический антибюрократизм».
Другой «госкаповский» авторитет Отто Рюле в 1930-е годы выступил со статьей «Борьба с фашизмом начинается с борьбы против большевизма». Рюле развил «госкаповскую» мысль еще глубже и пришел к выводу, что СССР даже хуже нацистской Германии и должен быть «поставлен на первое месте в ряду новых тоталитарных государств». Тов. Будило пока не преподносит нам таких «открытий», за что ему большое спасибо, но он должен ясно представлять куда ведет «госкаповская» дорожка, по которой он сделал пока первые, и будем надеяться последние, шаги.
<!--[if !supportFootnotes]-->[1]<!--[endif]--> Постановление Конференции ОМ «Организация марксистов. Итоги девяти месяцев работы». http://community.livejournal.com/marxorg/3880.html
<!--[if !supportFootnotes]-->[2]<!--[endif]--> Подробнее см. Мих.Лифшиц. А.В.Луначарский. http://mesotes.narod.ru/lifshiz/lunacharskiy.htm
<!--[if !supportFootnotes]-->[3]<!--[endif]--> Сокращение от «большевики».
<!--[if !supportFootnotes]-->[4]<!--[endif]--> Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 47, с. 142.
<!--[if !supportFootnotes]-->[6]<!--[endif]--> Денисов Д. К полемике о государственном капитализме в СССР. http://marx.org.ua/index.php?option=com_content&view=article&id=102:2008-07-17-08-39-17&catid=1:articles&Itemid=16
<!--[if !supportFootnotes]-->[7]<!--[endif]--> См. также: http://ataka-zine.narod.ru/Worker_Aristocraty_and_world_Revolution.htm
<!--[if !supportFootnotes]-->[8]<!--[endif]--> Замечательный анализ отличия меньшевистского (и «госкаповского») взгляда на революцию от взглядов Ленина дает Георг Лукач в работе «Ленин. Исследовательский очерк взаимосвязи его идей» http://mesotes.narod.ru/lukacs/lenin/lenin-sod.htm
<!--[if !supportFootnotes]-->[9]<!--[endif]--> И.В.Сталин. Об основах ленинизма.
<!--[if !supportFootnotes]-->[10]<!--[endif]--> Ленин В.И. ПСС. Т.34, с.192.
<!--[if !supportFootnotes]-->[11]<!--[endif]--> Ленин В.И. ПСС. Т. 36, с. 294-295.
<!--[if !supportFootnotes]-->[12]<!--[endif]--> Ленин В.И. ПСС. Т. 36, с. 300.
<!--[if !supportFootnotes]-->[13]<!--[endif]--> Ленин В.И. ПСС. Т. 34. с. 193.
<!--[if !supportFootnotes]-->[14]<!--[endif]--> Ленин В.И. ПСС. Т. 27, с. 396-397
<!--[if !supportFootnotes]-->[15]<!--[endif]--> Ленин В.И. ПСС. Т. 43. с. 229.
<!--[if !supportFootnotes]-->[16]<!--[endif]--> Общество и власть. 1930-е годы. С. 74
<!--[if !supportFootnotes]-->[17]<!--[endif]--> Ленин В.И. ПСС. Т. 33. с. 59.
<!--[if !supportFootnotes]-->[18]<!--[endif]--> П.Йорданов. Политические ошибки Ленина и буржуазно-бюрократический лжекоммунизм. http://www.geocities.com/marxparty/anpubl/2002/february2/bulg.html
<!--[if !supportFootnotes]-->[19]<!--[endif]--> М.Рюбель. Ленин как буржуазный революционер. http://www.left-dis.nl/r/rubel.htm
<!--[if !supportFootnotes]-->[20]<!--[endif]--> Ж.Барро. «Ренегат Каутский» и его ученик Ленин. http://www.left-dis.nl/r/barrot.htm
<!--[if !supportFootnotes]-->[21]<!--[endif]--> Ленин В.И. ПСС. Т. 40, с. 251-252.
<!--[if !supportFootnotes]-->[22]<!--[endif]--> Старовер А. О сущности предстоящего коммунистического переворота. http://smert-burzhuyam.nnm.ru/o_suwnosti_predstoyawego_kommunisticheskogo_perevorota
<!--[if !supportFootnotes]-->[23]<!--[endif]--> Маркузе Г. Одномерный человек
<!--[if !supportFootnotes]-->[24]<!--[endif]--> Сталин И.В., Соч. т. 7
<!--[if !supportFootnotes]-->[25]<!--[endif]--> http://www.cir.ru/docs/http/www.budgetrf.ru/Publications/Magazines/VestnikCBR/2007/VBR200704231631/VBR200704231631_p_021.htm
<!--[if !supportFootnotes]-->[27]<!--[endif]--> В.А.Ацюковский, Б.Л.Ермилов, Коммунизм - будущее человечества.
<!--[if !supportFootnotes]-->[28]<!--[endif]--> Здоров А.А. Государственный капитализм и модернизация Советского Союза. С. 61.
<!--[if !supportFootnotes]-->[29]<!--[endif]--> Чтобы выпутаться из этого противоречия Александру Тарасову приходится придумывать «капитализм без рынка», то есть тот же велосипед с квадратными колесами.См. статью «Суперэтатизм и социализм». http://scepsis.ru/library/id_102.html
<!--[if !supportFootnotes]-->[30]<!--[endif]--> Мих.Лифшиц. А.В.Луначарский.
<!--[if !supportFootnotes]-->[31]<!--[endif]--> Клифф Т. Государственный капитализм в России, 1991, С. 212-213.
<!--[if !supportFootnotes]-->[32]<!--[endif]--> Там же. С. 224.
Источник