Говорят, средневековые рыцари любили брать на себя обеты. Например, не мыться два месяца. Или там не стричь волос, пока Гроб Господень не будет отвоёван. Генрик Сенкевич в романе «Огнём и мечом» довёл эту идею до пародийности: его пан Подбипятка соблюдает клятву хранить целомудрие, пока не повторит подвиг своего предка, который под Грюнвальдом одним ударом снёс головы троим крестоносцам.
Словом, суть везде одна и та же: добровольное ограничение себя в чём-то. Человек может, да и хотел бы, что-то сделать – однако не делает. Почему? Так ведь рыцарь же. Средневековье такое средневековье.
Но, как ни странно, подобного рода традиции в среде российской оппозиции живы и поныне. И наши противники режима тоже любят налагать на себя подобные обеты. Одни, к примеру, обязуются нигде, никогда и ни при каких обстоятельствах не прибегать к насилию. Другие согласны действовать как угодно, но чтобы обязательно в рамках конституции – тоже обет. Третьи клянутся не вступать с властью ни в какие соглашения. У четвёртых свой зарок. Красиво, рыцарственно, эффектно – но не очень эффективно.
Что любопытно, власть себя никакими ограничениями не связывает. Она применяет те методы, которые в данный момент представляются ей целесообразными. Надо – пускает в ход грубую силу, надо – тонкие интриги, надо – сладкие речи… И у власти пока что всё получается. В отличие, увы, от нас.
В этом плане очень показательны события 31 октября на Триумфальной площади в Москве. Пожалуй, из всех акций Стратегии-31 эта оказалась самой успешной – и в части массовости, и общественного резонанса. Да и люди попросту начали чуть больше верить в свои силы – а в политике, как и на войне, это значит очень много.
Но за счёт чего был достигнут такой эффект? Именно благодаря тому, что на площади присутствовали разные силы, действующие разными методами. Ограничения были у всех, но у каждого – свои. Это и стало источником силы.
Люди, которые хотели провести митинг чинно-благородно, наконец-то смогли это сделать. Значение этого митинга, конечно, не стоит преувеличивать, но и преуменьшать его также было бы ошибкой. Если либералы после упорной борьбы наконец-то смогли легально собраться на Триумфальной – это значит, что пространство политики расширяется. И в этом пространстве улица получает своё место. Пусть пока очень небольшое, но ведь и Рим не сразу строился.
Другим претило участие в акции, ради согласования которой пришлось пойти на уступки властям. Но на площадь пришли и они. Пусть митинг у них был свой, однако здесь важно то, что оба митинга не отменяли, а дополняли друг друга. Там и здесь люди выступали против режима суверенной демократии, и требовали нормальной, демократической демократии. Здесь сходство имеет большее значение, чем различия.
Ну а те, кто хотел прорвать оцепление и пройти маршем по Садовому кольцу – прорвали и прошли. Не отказываясь от своего намерения, они в то же время не вовлекали в него тех, кто участвовать в подобном марше не желал. Здесь тоже имело место не противоречие, а дополнение.
В любом случае, последняя Триумфальная – это серьёзный шаг вперёд. Ни одна из политических сил, участвующих в Стратегии, не преодолела свою ограниченность, и не факт, что это возможно в принципе. Но события последнего октябрьского дня показывают, что это, возможно, и не нужно. Следует не отказываться от своих методов, а сочетать методы различных сил, организаций и идеологий. Комбинировать их таким образом, чтобы они дополняли друг друга, усиливали достоинства и гасили недостатки. Власть может действовать различными способами, но ведь и мы тоже.
События 31 октября – это, конечно, не успех. Но это доказательство того, что теоретически успех возможен.