«Банановый занавес» Гватемалы
Прислано Frankenstein 07 2008 22:45:00
Узнав, что я еду в Гватемалу, мой коллега-журналист Александр Т. сказал:
-Не пожалеешь. Красивая, сказочная страна. Я там открывал корпункт ТАСС, но не надолго. Взорвали…
-Как это взорвали?
-Пластиковой бомбой. Снесло часть особняка, на несколько метров отбросило железные ворота, искорежило автомашину.
-Когда это было?
-В мае 1988 года. Во времена президента Сересо. Он пытался наладить диалог между партизанскими группировками и армией, которая использовала для репрессий полувоенные отряды. Сересо делал все возможное, чтобы прорвать «банановый занавес», чтобы его политика умиротворения получила международную поддержку. Он пригласил в страну «нетрадиционные» для Гватемалы информационные агентства, среди них - «Пренса Латина» и ТАСС. Наше появление кое-кто встретил в штыки. Мне, к примеру, стали подбрасывать письма, в которых обвиняли в тайных связях с герильей и в шпионаже. В анонимках были угрозы: «Убирайся, пока не поздно». Думал, - пугают. Оказалось, что ультра в Гватемале долго не раскачиваются. После бомбы пришлось срочно паковать вещи: на этом настаивало руководство ТАСС, да и сам президент Сересо советовал не задерживаться из-за отсутствия «гарантий безопасности». Так что в сказочной Гватемале я проработал всего полугода. В аэропорту «Аврора» я столкнулся с кубинцем: его тоже «попросили»…
Этот разговор я вспомнил, «путешествуя» накануне отъезда по веб-страницам, посвященным Гватемале. Какое обилие информации полезной и не очень, визуальной и графической, даже спутниковой! Население страны - более 11 миллионов. Из них – 60 процентов – индейцы, потомки народа майя. В стране насчитывается 33 вулкана, 3 из них пребывают в активной фазе, но без пугающих эксцессов, так, чуть-чуть подымливают и пошумливают. Денежная единица – кетцаль (по названию экзотической птицы, являющейся символом страны).
Часто попадались сообщения о разгуле преступности и бесчинствах молодежных криминальных организаций «марас». На сайте консульства США в Гватемале приводились конкретные случаи нападений, в том числе на туристические автобусы. Не в какой-нибудь глуши, а на основных автомобильных трассах, нередко под самым носом у полиции. По этой причине рекомендовалось по первому требованию вручать гватемальским «браткам» все, что они потребуют: от фотоаппаратов до кредитных карточек, - поскольку попытки сопротивления «нередко приводили к негативным последствиям».
Об этих «последствиях» я старался не думать, разыскивая в «мировой паутине» сведения об отелях в гватемальской столице.
И вот – я здесь и еду на такси в отель. Через город мы ехали уже в сумерках, и мне показалось, что водитель злоупотребляет скоростью, не притормаживая на перекрестках, стараясь поскорее проскочить улицы с плохим освещением. Я не удержался, спросил его о «марас», о том, так ли они опасны, как пишут в газетах. Таксисту, видимо, не раз задавали этот вопрос, и поэтому он ответил, не раздумывая: «Мы в Гватемале не скрываем наших недостатков. Честно говорим о преступности. В других странах ее не меньше, но об этом молчат. Думаете, в Мексике, Гондурасе, Никарагуа или Сальвадоре дела обстоят лучше?».
Несмотря на наше шапочное знакомство, таксист был более чем откровенен, и рассказал, что многие группировки «марас» пользуются покровительством «коррумпированных военных и полицейских», которые снабжают бандитов оружием и, используя наш российский термин, «крышуют» их, получая часть добычи. Подобное взаимодействие – одна из причин неуловимости и неуязвимости «марас», борьбу с которыми провозглашали приоритетом все последние правительства Гватемалы…
- Salud, camaradas! – услышал я за обедом. Мужчина ротфронтовским жестом приветствовал группу мужчин и женщин в красных рубашках, расположившихся за сдвинутыми соседними столами. Официант, заметив мой любопытствующий взгляд, наклонился ко мне и доверительно шепнул: «Это коммунисты. Бывшие партизаны». Партизаны не выглядели опасными. Судя по отдельным репликам, доносившимся до меня, на съезд они собрались по конкретной причине: правительство в очередной раз задержало выплату компенсаций «по демобилизации». Обсуждался план совместных действий по получению долга: без шума и крика, с верой в правоту своего дела.
Чуть дальше старательно поглощали свой нехитрый завтрак слушатели «инструктивного курса» по проблеме «Правовая защита интересов индейцев». Многие из участников были в народных одеяниях.
В глубине зала за тремя составленными в ряд столами совещались женщины (в основном индейской внешности), многие из которых были одеты в черное. На табличке, возвышавшейся среди кофейных чашек, можно было прочесть – «Conavigua», что означало – Национальный координационный центр вдов Гватемалы. Центр был создан в 1988 году для организации поиска захоронений, эксгумации жертв «антипартизанских операций», налаживания помощи пострадавшим семьям и привлечения карателей к суду. В своей деятельности члены Conavigua сталкиваются со слежкой, угрозами смерти, попытками предотвратить очередные раскопки многочисленных безымянных захоронений. Кому-то очень хочется, чтобы кровавые трагедии прошлого навсегда остались под надежным покровом земли, амнезии и безнаказанности.
Гватемальскую столицу я изучал с помощью Юрия С., с которым познакомился по интернету. Он же ответил на мои вопросы об экономической и социальной ситуации в стране:
- Если верить моему досье газетных вырезок, многие гватемальцы ищут лучшей доли за рубежом.
- Ты прав. В Гватемале экономическая ситуация такова, что рядовой гватемалец вынужден искать счастья на чужбине. Чаще всего он направляется на заработки в Соединенные Штаты, где находится полтора миллиона гватемальцев, половина из них – нелегально. Благополучие одной трети семей в Гватемале зависит от долларовых переводов из США. Насколько я помню, в 2005 году оттуда поступило три миллиарда долларов. В 2006-ом – три с половиной. Если можно хорошо заработать, никакие заборы на границе не остановят. Некоторым не везет. Их отлавливает полиция, передает в миграционную службу и отправляет домой. Высылка для гватемальца - настоящая трагедия, ситуация с работой Гватемале напряженная...
Позже я нашел в своем досье подтверждение этим словам о массовых высылках из США. В 2005 году, к примеру, подобным санкциям подверглось около 10 тыс. гватемальцев. В 2006-м году их число удвоилось. По подсчетам Международной организации по вопросам миграции, в 2007 году будет выслано рекордное число гватемальцев – 25 тысяч! Кстати, эта незащищенность гватемальцев на территории США отрицательно влияет на рейтинг популярности президента Оскара Берже (Berger) и его правительства. Правоцентрист Берже поддерживает тесные связи с семейством Бушей, а Джеба, нынешнего губернатора штата Флорида, брата американского президента Джорджа-младшего, - считает другом, часто бывает у него в гостях. Гватемальцы не могут понять, почему при столь тесных связях главы государства с кланом Бушей он не может отстоять интересы своих граждан, отправившихся на заработки в самую богатую страну мира.
В июле 2006 года, по данным опроса газеты «Пренса Либре», деятельность Берже негативно оценивало до 74 % гватемальцев. 84 % опрошенных считали, что во внешне- и внутриэкономической политике страна идет «не тем путем». Народ явно жаждет перемен, и не только в экономике.
Юрий показал мне достопримечательности столицы. Среди них было Центральное кладбище, где покоится прах Хакобо Арбенса, прогрессивного президента, который правил страной в 1951-1954 годах. Памятник на его могиле – в форме небольшой пирамиды – расположен в двух десятках шагов от входа. Его возвели в октябре 1995 года, когда по решению Р. де Леона Карпио, тогдашнего президента Гватемалы , прах Арбенса со всеми надлежащими почестями был доставлен в страну из Мексики.
Арбенс был свергнут в результате заговора, организованного Центральным разведывательным управлением. Об этой крупномасштабной операции ЦРУ, ставшей классическим образцом успешной нейтрализации «недружественного» Соединенным Штатам режима, сейчас известно почти все – архивы, в том числе американской разведки, «заговорили»...
Если кто-то считает, что реформаторская эпоха президента Хакобо Арбенса является перевернутой («забракованной») страницей истории, то очень ошибается. Соединенные Штаты прервали процесс начатых Арбенсом преобразований, вмешавшись во внутренние дела Гватемалы под предлогом исходящей от нее «коммунистической угрозы» для стран Латинской Америки и Карибского бассейна. Правительство Арбенса опровергало эти измышления, заявляя на международных форумах о своем курсе на эволюционный путь развития, углубление демократии, постепенную социальную трансформацию общества, повышение культурно-образовательного уровня индейского народа. В эту стратегию действий гармонично вписывалось проведение аграрно-земельной реформы.
Ярость Вашингтона вызвала национализация 90 тысяч гектаров лучших земель «Юнайтед Фрут компани» на Тихоокеанском побережье без соответствующей, с точки зрения ее владельцев, компенсации. Эта «враждебная акция» Арбенса была приписана влиянию коммунистов. К тому же разведывательные службы едва ли не ежедневно докладывали президенту Эйзенхауэру о том, что Москва близка к установлению полного контроля над Гватемалой, направляя в нее сотни «саботажников и шпионов» и тонны вооружений. Регулярно появлялись сообщения о «тайниках» с советским оружием на атлантическом и тихоокеанском побережье страны. Как выяснилось много лет спустя, «тайники» создавали оперативные работники ЦРУ. Появлялись самые невероятные публикации вроде предоставления правительством Арбенса гватемальских портов для базирования советских подводных лодок. Именно в тот период американская пропаганда стала называть Гватемалу страной за «банановым занавесом», по аналогии с «железным».
Ветеран ЦРУ Говард Хант в своих мемуарах рассказал о том, как создавалась легенда о «коммунистическом проникновении» в Гватемалу. В его ведомстве в рамках департамента Западного полушария было сформировано «полуавтономное подразделение» из опытных сотрудников, располагавшее собственными финансовыми фондами, радиостанциями, группой «привлеченных» гватемальских журналистов – противников Арбенса. Этот отряд «психологической войны» располагался в казармах морской пехоты в Опа-Лока (штат Флорида). Подрывных дел мастера знали, из-за чего Вашингтон так ополчился на режим Арбенса: на него «нажаловались» владельцы банановой компании «Юнайтед Фрут». Ее адвокат Томас Г. Коркоран был гением лоббирования. С ловкостью циркача он использовал любые реформаторские шаги президента Арбенса, чтобы заклеймить «марксистский характер» режима, запугать американцев угрозой расползания «красной нестабильности» и «конфискаций частной собственности» по всему континенту.
В Гондурасе советники ЦРУ сформировали бригаду вторжения, во главе которой был поставлен Кастильо Армас. Она двинулась через границу, практически не встречая сопротивления со стороны гватемальской армии. Мощная радиостанция ЦРУ из Гондураса заглушала правительственное радио Гватемалы, передавая все более тревожные сообщения о многократном превосходстве сил «патриотической армии освобождения» над армией «тирана-марксиста». Дезинформация действовала: в правительственных и военных кругах все больше склонялись к необходимости капитуляции.
Гражданской войны Арбенс не хотел. К тому же он знал о капитулянтских настроениях в армии, нежелании военных сражаться с отрядами Кастильо Армаса, которые победоносным маршем двигались к столице. По словам Ханта, участники операции испытывали огромное удовлетворение от проделанной работы: «Впервые со времен гражданской войны в Испании было нанесено поражение коммунистическому правительству». Кастильо Армас стал новым президентом Гватемалы. Правда, у власти он оставался недолго: был убит одним из своих телохранителей. В этом Говард Хант усмотрел «советский след»: «Среди документов, найденных у охранника, были обнаружены доказательства того, что он являлся постоянным слушателем передач «Радио Москвы» на испанском языке». По другой версии, президент был убит по приказу американско-кубинских мафиози, которые пытались развернуть в Гватемале сеть казино. Кастильо Армас запретил игровой бизнес в стране, за что тут же поплатился.
Заговор, организованный американскими спецслужбами, гватемальской олигархией и военщиной против Арбенса, привел к свертыванию реформ и многолетним кровавым репрессиям. Страна надолго затормозилась в своем развитии, что особенно отразилось на и без того критическом положении индейского населения. Над Гватемалой опустился плотный «банановый занавес», но не по воле «коммунистического режима», а в соответствии со стратегией Вашингтона по сдерживанию «экспансии Кремля» в Западном полушарии.
«Банановый занавес», отгородивший Гватемалу от внешнего мира, существовал долгие десятилетия партизанской войны, жертвами которой стало не менее 200 тысяч человек. Правящие круги США были заинтересованы в сокрытии правды об их вмешательстве во внутренние дела Гватемалы, различных формах соучастия в репрессиях против местного населения с применением «технологий», отработанных в «Школе Америк».
Соединенные Штаты до сего дня опасаются возрождения идей Хакобо Арбенса, появления влиятельного самостоятельного политика, способного на исторический реванш, то есть на проведение радикальных структурных реформ в стране. После подписания пятью президентами Центральной Америки долгожданного соглашения об умиротворении в Гватемале «Эскипулас II» (7 августа 1987 года) прошло двадцать лет. Срок, вроде бы, солидный, самое время собирать обильный урожай на полях и в кущах национального благополучия и процветания. На деле проблем меньше не стало: Гватемала «пробуксовывает» в решении задач экономического прогресса, промышленной модернизации, социально-политического переустройства, вовлечения «униженных и оскорбленных» индейских масс в активную общественную жизнь. Крепнет понимание того, что причина длительного национального застоя - в неолиберальной модели развития, навязанной стране влиятельными американскими монополиями. Такое положение вполне устраивает Вашингтон и гватемальскую олигархию, но не самих гватемальцев.
Процессы нормализации в стране имеют свою динамику, так сказать «медленного поспешания». После 10 лет работы Гватемалу покинула Контрольная миссия ООН, которая вела мониторинг выполнения соглашений по урегулированию внутреннего конфликта. В прощальном интервью руководитель миссии Том Кенигс заявил, однако, что Гватемале предстоит еще многое сделать для искоренения нищеты и расизма. По его словам, бедность гватемальцев – это укор неолиберальным проектам «улучшения» жизни в развивающихся странах. Действительно, из 11,2 миллионов обитателей Гватемалы 3 миллиона, т.е. каждый четвертый, ухитряется «существовать» на 1 доллар США в день. При стабильно низких заработках о статистически «правильной» продовольственной корзине не приходится даже мечтать. Особенно тяжко приходится людям в сельской местности, где на грани голода живут не менее 60 % крестьянско-индейского населения.
В многочисленных исследованиях «природы коммунизма» западные ученые постоянно проводят мысль о том, что «нищета порождает коммунизм». В сегодняшней Гватемале, десятилетиями находящейся под имперским крылом, нищеты слишком, чрезвычайно много. Если считать, что «коммунизм бесславно сошел с исторической арены», а на смену ему в Латинской Америке пришел «популизм», то вероятность появления в той же Гватемале национально-популистского лидера весьма высока. Эти опасения со всей очевидностью просматриваются в заявлениях-заклинаниях гватемальских право-консервативных политиков, которые в обобщенном виде формулируются, примерно, так: «Чавес! Прочь руки от Гватемалы!».
Пережитки расизма в Гватемале, маргинальное положение индейцев, их обездоленность буквально во всем – доступе к здравоохранению, полноценному образованию, к значимым административным постам и т.д. – очевидны для мало-мальски наблюдательного человека. Невольно начинаешь думать, а если бы президенту Арбенсу удалось довести свои реформы до конца, находились бы потомки гордого народа майя в таком же отчаянном состоянии, как сейчас?
Не так давно в Гватемале прошел по-настоящему знаковый судебный процесс. Истец – Ригоберта Менчу, лауреат Нобелевской премии мира 1992 года, ответчики – представители «правящей белой элиты», среди них – внук экс-диктатора Эфраина Риоса Монта. Они допустили публичные оскорбления в адрес Менчу, с презрением отозвались о ее принадлежность к народу майя, назвав «грязной базарной торговкой». Внука и других присудили к трем годам тюрьмы (условно), и общественное мнение было единодушно в своих оценках: «Этот приговор – уникальная страница в истории Гватемалы, потому что впервые дискриминация по расовому признаку была квалифицирована как преступление».
От разных собеседников я слышал о том, что Менчу – кандидат в президенты страны от левых и индейских организаций, - поступила правильно, пойдя на выборы без реальных шансов на победу. За все годы существования Гватемалы это - первая индейская заявка на власть в стране. Все последние годы Менчу готовилась к выборам. Отчасти по этой причине она создала фонд своего имени, контролирующий сеть пунктов льготного медицинско-фармацевтического обслуживания тех слоев населения, которые находятся за чертой бедности. Стабильная база поддержки, особенно среди индейцев, у нее есть. Но этого пока недостаточно.
«Я мечтаю о Гватемале для всех, - говорит Менчу, – чтобы мой сын не упрекал меня за дискриминацию по цвету кожи, языка, одежды или из-за социального положения. Я хотела бы видеть всех активными участниками возрождения страны».
Мировые консервативные СМИ ведут неутомимую кампанию по компрометации этой индейской деятельницы. С этой целью часто передергивают факты ее автобиографической книги «Меня зовут Ригоберта Менчу», опубликованной в 1983 году. Книга создавалась в тесном сотрудничестве с Элизабет Бургос-Дебре (женой известного марксиста Режиса Дебре) и пронизана революционной идеологией, вызовом всем ультрареакционным силам в Гватемале.
Многие из престарелых сторонников президента Арбенса, так и не решились на окончательное возвращение в Гватемалу. После подписания «Мирных соглашений» они раз и другой и третий приобретали авиабилеты «туда и обратно», навещали друзей и близких, всматривались в окружающее, пытались понять, надолго ли эти демократические ветры обновления и манящей свободы. Среди них был поэт Отто-Рауль Гонсалес, автор книги стихов «Изуродованная луна» (1991), в которой с горечью назвал Гватемалу «страной стыда, где правят коррупция и цинизм, где благородство брошено в тюрьму, патриотизм засыпан землей, а честь нации находится в изгнании».
Поэт Гонсалес недавно умер в Мехико (26.06.07), так и не сделав последнего по-настоящему примирительного шага. Он не вернулся потому, что не смог поверить, что перемены в стране всерьез и надолго, и что сладкое слово свобода произносится искренне. При всех внешних изменениях олигархи и латифундисты все еще контролируют рычаги власти, а реакционные военные лишь немного потеснились, все ключевые силовые позиции по-прежнему в их руках. Безнаказанно хозяйничают эмиссары наркобизнеса, активно вкладывая средства в избирательную кампанию алькальдов, чтобы закрепить за собой «коммерческие территории». Американское влияние остается доминирующим, в том числе в информационной сфере. Правда, «жупелы-страшилки» были скорректированы в соответствии с нынешними запросами империи. В эпоху «холодной войны» пугали «рукой Москвы», теперь – угрозой экспансии «диктатуры Чавеса».
Гватемала ждет перемен. Предпосылки для возрождения страны есть: через решительное преодоление последствий гражданской войны и использование вдохновляющего примера тех латиноамериканских стран, в которых у власти находятся так называемые «популистские режимы». Именно они провозгласили своей целью построение социально справедливого общества, предоставили индейскому населению своих стран реальные права.
http://www.tiwy.com