В нашем городе имени Феликса Эдмундовича Дзержинского, бывшем центре химпрома СССР, буржуазная власть с помощью силовиков по-прежнему старается заглушить всякую борьбу за элементарные человеческие права. Так же, как и во всей России, применяя нечестные приёмы. То, что они их применяют, давно уже не вызывает удивления, а только лишь раздражение. Так было и в Дзержинске.

19 мая, в День рождения пионерии, барыги и дяди из МВД решили преподнести Дзержинской организации РКСМ(б) "подарок". Утром, в 10.30, в помещение, где временно находилась организация РКСМ(б), вломилась группа ментов с МЧС, ФСБ и т.д.

Вызвали в офис секретаря КПРФ и стали проводить обыск. Через 15 минут туда прибыл и я. В офисе сновали менты и их собаки, стоял спецназ и ОМОН.� как думаете - чем был вызван этот интерес столь многолюдных и мощных контор, как ФСБ и МВД? А ответ прост. �м "кто-то" позвонил и сказал, что в помещении, где находится РКСМ(б), заложена бомба. Конечно, бомбы они не нашли, зато какой-то далеко не самого высокого звания мент узрел литературу, привезённую мною из Москвы. Тут, видимо, этого служаку и осенило (а может, он приказ получил), что надо бы изъять у комсомольцев литературу, так как этот материал поопаснее бомб. Недолго думая, они начинают наседать с требованием отдать им всё. А проще, поставили перед фактом, что забирают все издания на проверку на предмет антиконституционности. На них не действовали аргументы, что издания легальные и зарегистрированые. Понятно было по их поведению, что им дан был приказ.

 По требованию С.Пчелинцева они стали писать протокол и проводить опись изъятого. Делал это всего лишь мент обычной милиции, а не майор ФСБ, который заявил, что к его организации это отношения не имеет (странно как-то). Естественно, тов. Пчелинцев сообщил этим наглецам о их нементовском поведении и стал звонить в Москву депутату Госдумы товарищу Тюлькину, чтобы сообщить о происходящем. � что вы думаете? Пока он звонил, эти серые мышата стаскивают со столы копии протоколов и по одному линяют из комнаты.

Естественно когда я положил трубку и подошёл за копией протокола, там его уже не было. А за столом сидел ФСБшник, который и заявил, что с него в этом плане взятки гладки, но телефон этих ментов дал. Отделавшись от него, я тут же позвонил в МВД тому менту, который всё и увёз, и сказал, что сейчас приду и заберу копию протокола. Придя через полчаса в МВД города, товарищи увидели картинку довольно интересную. В одной комнате сидели 4 мента и две секретарши – и все читали и обсуждали НАШУ литературу.

Оказывается, они в этот же день отвезли литературу в городскую прокуратуру на экспертизу. Как сказал мне один сидящий там мент, им с Москвы звонил депутат Тюлькин. �м гемморой не нужен, поэтому они побыстрее освободились от тяжкого бремени литературы. Что на самом деле глупо, так как мы эту же литературу распространяем на митингах, где её и так берут и читают те же прокурор и ФСБ.

Протокол так и не дали (причём тот, кто должен его давать, слинял, а остальные пожимают плечами). Комсомольцы позвонили от них в прокуратуру. Там посоветовали позвонить на следующей неделе.

Приключения литературы только начались. На следующей неделе, во вторник, я завалился с самого утра в кабинет зам. прокурора города Чудина и потребовал от него как помощник депутата Госдумы объяснить сей произвол и вернуть то, что взяли. Этот зампрокурора Чудик сделал удивлённые глаза и сказал, что им ничего не приносили, кроме нескольких листовок, не говоря уж о трёх сумках. Но зато сказал мне зачем-то, что на меня у них есть досье за последние 10 лет и что мои антиправительственные настроения, которые я несу в молодые массы, им известны. Ну, ничего нового он мне не сообщил, но тем не менее вызвал своего помощника и приказал тому разобраться, попросив меня не писать пока никаких бумаг. Ну что ж, не став ломать стену лбом, я согласился подождать пару дней. За эти дни я попытался выбить-таки уплывшую копию протокола об изъятиии, но как мы все ребята из ДГО офигели, когда нам тот же самый мент, который забирал литературу и писал протокол, заявил, что ничего он не писал и не забирал. А сделал всё кто-то из его коллег. Этого и следовало ожидать.

Через пару дней, уже под конец недели, я снова пришёл в прокуратуру. Уже к другому заму и уже внаглую заявил, что, может, для ускорения их желания по возвращению нам литературы надо из Москвы от Тюлькина запрос? Отчего-то заместитель занервничал и сказал, что не стоит из-за 3 сумок писать целый запрос, и проворчал, что скоро и в ООН напишут. Но всё-таки упоминание о Госдуме простимулировало его. Он стал звонить и бегать по кабинетам. Пришёл и сказал, что все материалы находятся... в ФСБ. Ну кто бы сомневался! � что прокуратура тут не причём. Это по инициативе МВД и т. д. Меня уже эти отмазки не интересовали, а интересовало, к кому там в жандармерии попали газеты. Решил, что так как уже пятница, займусь жандармами в понедельник, как раз они с похмела будут, а тут и я – в довесок к головной боли.

В понедельник прийти к ФСБ не удалось, так как подготовка к летним мероприятиям в комсомоле вещь более важная, чем жандармы.

Пришёл во вторник. Прямо в приёмную ФСБ. Остановил какого то фэсника и вежливо попросил того узнать в их конторе, где мне можно получить вещи нашей организации. Тот поглядел на меня как на врага народа, но побежал сообщать. Через 15 минут вышел... старый знакомый жандармик. Он куратор экстремистов и религиозных фанов. Отведя меня в отдельную комнатку, сказал, что материалы у них были, но сплыли в Нижний Новгород на экспертизу и прибудут через неделю. Я не очень расстроился, так как нечто подобное ожидал. Взял его координаты, чтоб надоедать своими звонками, и собрался удалиться. Не тут-то было. Ему понадобились от меня сведенья об ... РНЕ в нашем городе. Чем они дышат и что планируют. Я чуть не упал. Спросил его, знает ли он разницу между коммунистами и фашистами, он ответил, что, конечно, знаком. Я сказал, что нам РНЕ – не союзная организация и, конечно, я не в курсе. На его ещё более странное предложение о доносительстве про деятельность скинов и РНЕ я ответил отказом. Он сказал, что это кто-то из РНЕ позвонил о заложенной бомбе. Это, конечно, враньё чистой воды.

Он предложил прийти мне к ним за газетами 14 июня. Что было, конечно, ДГО не с руки, так как мы наметили крупный пикет на 12 июня на вокзале. Он, кстати, прошел отлично.

Что ж, ждать уже вошло в привычку. Я кивнул и удалился. Вечером, идя на собрание ДГО, у входа в офис встретил ребят из РНЕ. С их звеньевым (или как его там) у меня состоялся разговор. Со скинами (с некоторыми группами) я в нормальных отношениях - то есть, мы друг другу не мешаем. Они наших не трогают, а мы их. Может, многие и осудят этот мир. Но в данном случае перед лицом врага – капитализма мы должны были себя обезопасить с этих сторон. В результате тонкой дипломатической игры это удалось.

Так вот. Разговор у них начался с вопросов. �х гауптвахтман или кто-то подобный сказал, что на их замполита (комсорга по-нашему) было совершенно нападение. Ему разбили голову и наклеили на спину наклейку с Че. Нападавший был в повязке РКСМ(б) и кричал антифашисткие лозунги. Естественно, раньше бы эти бритые без вопросов напали бы на комсомольцев, но тут они порассуждали здраво. Недавно они с нами заключили "пакт о ненападении" и, естественно, с нашей стороны не могло быть такого поступка, который разрушил только что налаженный мир. В итоге мы с ними пришли к выводу, что это происки ФСБ. � при подобных случаях мы связываемся друг с другом и выясняем правду.

Придя через 2 дня в ФСБ за газетами, я попал... в кабинет зам. началника ФСБ. Тот извинился за то, что не могут вернуть мне литературу, так как они её передали в прокуратуру. А потом уже без протокола сказали, что если мы не перестанем свои шевеления, то они нам ноги переломают. Вежливо и ясно. У них к нам злобы нет, но приказ есть приказ. Я ответил, что не сомневался о их "интелектуальном" подходе к таким вопросам. Не мытьём так катаньем, но угробят. Только это бесполезно, так как уберут одного, появится два. Напоследок я спросил их в лоб, не их ли рук дело с нападением на РНЕ. Те пожали плечами, типа, а зачем нам это? А затем, чтоб нас стравить. Они не нашли, что ответить.

Время летело. Пришло и 21 июня. Я добрался до прокурора. А получилось это комично. В обед, отпросившись с работы, я второпях влетел в прокуратуру. Не найдя уже знакомых замов прокурора я пошёл прямиком в кабинет прокурора города. Секретутки на месте не было. Я прямиком в кабинет. Зашёл ... ба, знакомые все лица. Прокурор, его замы, замы мэра, начальники МВД и ФСБ и прочие рангом пониже. В тишине пара голосов из зала сказали: Пчелинцев, а ты что тут делаешь? Такое внимание, конечно, лестно, но не нужно мне вовсе. Пришлось вкратце им напомнить, что я как помощник депутата требую объяснений по поводу изъятой литературы. В повисшей тишине прокурор сказал, что если есть возможность мне подойти завтра в 18.00, то он решит вопрос. А пока он лично займется этим. Зная, как наш РКСМ(б) им поперёк горла стоит, я не удивился, что у них на физиономиях отразилась тоска. Я не гордый.

22 июня у нас прошёл пикет. Отсутствие литературы нас не остановило. Был НЗ газет и листовок. Мы провели пикет в лучших традициях комсомола. С песнями и агитацией. Менты и ФСБшники видя, как мы раздаём литературу, сделали недовольные лица, но нам наплевать на них. После пикета мы прикололись над ними. Построившись, мы хором попрощались с самыми постоянными посетителями наших пикетов – ментами. Строем и с песней вернулись в штаб. Оставив людей, я на машине с товарищем снова поехал в прокуратуру. Прокурор, снова увидев меня, сделал измученное выражение лица и сразу сказал, что литература в ФСБ, он дал приказ отдать её, но выдали её только в пятницу. Причём получилось это довольно забавно. Придя как раз в обед, я озадачил прокурора, он полагал, что с надоедливым комсомольцем вопрос решён. Пришлось ему напрягаться и отдавать приказ о выдаче литературы лично зам. нач. ФСБ. После этого произошёл разговор в таком стиле:

- Ну как Сергей, ты своему Тюлькину сообщил обо всём?

- Да.

- � что он сказал?

- Сказал, что может послать запрос или позвонить, в худшем случае приехать.

- Ну, мы же с тобой вроде договорились по хорошему?

- Ну если вернёте литературу, то инцидент будет исчерпан ...

По прокурору было очень заметно, что он не хочет связыватся с кем бы то ни было. Тем более, из Госдумы. Выходя от него, я сказал, что может эта встреча не последняя. Он пожелал наоборот, чтоб она была последняя.

Далее направился в ФСБ. В приёмной этой конторы я ждал недолго. За это время вышел какой-то жандарм господского вида. На его вопрос, к кому это я пришёл, я назвал имя приставленного к нам ФС-ника. Тот посмотрел на меня с интересом и сказал, что это очень хорошо. Видимо, принял за стукача или решил, что я сдаваться пришёл.

Вышел старый знакомый жандарм с сумками. Попросил написать объяснение, что к ФСБ претензий нет. Не стал я с ним спорить. Написал ему филькину грамоту. Напоследок тот стал спрашивать, что это скины у нас на пикетах делают? По-видимому, он имел в виду одного из красных скинов. Сказал, чтоб я им передал, что если они ещё раз будут разрисовывать НБП-шными надписями стены, он им ноги выдернет. Странный какой-то куратор. По-видимому, жандарм плохо сечёт в политических движениях.

Я сказал, что делов не знаю и вообще мне пора идти.

- Ты в следующий раз смотри, что везёшь, и проблем не будет, – посоветовал он.

Это ещё более странно, так как все образцы наших материалов они прибирают себе на всех митингах. Это доказывает, что им наплевать на всё. Пока нет приказа о мерах против РКСМ(б), дяди эти будут смотреть на нашу литературу сквозь пальцы.

Мы тем временем набираем силы, молодёжь, опыт.

� последний аккорд к этой эпопее. Нам после всего этого случилось побывать на бюро КПРФ.

Там они такой подняли гвалт на нас. Что, дескать, РКСМ(б) их может подставить, и что им проблемы с силовиками не нужны, и вообще, вы бы, революционеры, не давали бы для связи телефон и не указывали кабинет. Мы вам это запрещаем. Конечно, они могут запретить, так как кабинет их. Но эта трусость их не украсила. На этом повесть заканчивается. Но я уверен, что продолжение будет.