При упоминании Сталина еще пылают страсти на форумах, еще льется типографская краска и брызжет слюна, но градус неумолимо падает. Катаясь на роликах на ВДНХ, я уже на протяжении месяца созерцаю там памятник Сталину. На коленях у Виссарионыча лежат гвоздики или васильки, перед ним кучкуются  фотографирующиеся, – и… ничего. Ни возмущающихся TV-головых сограждан, ни оскорбительных надписей, ни демшизовых пикетов. Сталин непринужденно сидит в компании Черчиля и Рузвельта, рекламируя какой-то фестиваль песчаных скульптур, вокруг носятся роллеры и кружат голуби. Я хотел по-товарищески бросить ему под ноги красную гвоздику, но гвоздик там не продают, и я "забил" – далеко идти. Если бы там бесновались оппоненты, если бы это было формой столкновения взглядов, тогда бы, конечно, не поленился, а так какой смысл?.. Быки перестали реагировать на красные тряпки. Мы становимся спокойнее, - менее фанатично преданными, менее нетерпимыми. Толерантными.

Недавно украинские националисты в знак протеста против милицейских преследований попытались разрушить памятник Надежде Константиновне, в результате у него, как у сфинкса, отвалился нос. Националисты остались с носом, а Крупская - без носа. Однако интересно, какую мотивацию они привели. Понятно, что разбить нос менту сцыкотно, то ли дело памятнику, - чего я не ждал, так это углубленного экскурса в историю. Оказывается, в политической фигуре Крупской этих националистов больше всего возмущает ее деятельность по очистке библиотек от реакционной литературы. В частности, составление списка книг, которые предполагалось изъять по идейным соображениям. Туда, помнится, попали Бердяев, Пруст, пара произведений Толстого. Граждан не смущает, что их предшественники составили бы скорее список разрешенной литературы. Причем, не длинный. Сомневаюсь, что туда попал бы даже Бердяев, потому что, по их мнению, все, что было сверх «поститься-молиться» - опасное вольнодумство. Странно, но факт: у нациков вырос актив, который против запрещения книг. Они обличают цензуру. Они изображают священный ужас от слов «спецхран» и «списки». Им даже не приходит в голову, что раньше по-другому не могло быть.

А вот пример из другого лагеря.

«…Грустно и смешно мне наблюдать за дискуссией, развернувшейся - сначала в Петербурге, а потом и за его пределами, - вокруг права Сталина на появление книги о нем в серии «Жизнь замечательных людей». Сталин был замечательным - в смысле «заметным», - в своем роде первоклассным злодеем. Требовать сегодня идеологически правильной книги о нем - значит впадать в самый подлинный сталинизм; признаю, что книга Рыбаса малоудачна, - напишите другую, но не рассматривайте в ней Сталина с точки зрения либерализма. Сталин - фигура дохристианской эры, по слову Пастернака, и в христианских терминах говорить о нем бессмысленно: не оцениваем же мы природу с точки зрения этики?»

В переводе с русского на русский: да, в серии ЖЗЛ вышла книга про Сталина, еще и не ругательная – ну и что? Оставьте ее в покое! Не нравится – напишите другую! Это говорит либерал Дмитрий Быков, и я готов снять шляпу перед его поступком. От либерала я ждал такой позиции в последнюю очередь, однако она заявлена, ipse dixit. Нам остается только приучать себя к мысли, что либеральные либералы существуют - это не миф! - они завелись в России и быстро размножатся.

Из символа классовой борьбы и построения социализма во враждебном окружении (проще говоря, подполья, репрессий и ВОВ) Сталин становится символом свободы, нашей и вашей. Разумеется, это далеко не единственный символ: где-то в одном ряду с ним уличные акции, мат, свастика и порно. Возможно, это и не лучший символ, но я бы попросил товарищей его не портить.

Я с удовольствием ставлю в пример господина Быкова тем немногочисленным, но утомительным сторонникам коммунизма, которые все еще цепляются за архаичные формы информационного госконтроля, как неграмотные крестьяне за подсечно-огневое земледелие. А также тем, кто воспринимает любое упоминание на communist.ru «не кошерного» деятеля или любой  дискуссионный материал как аццкий ужос. Не нравится статья – напишите в ответ свою. Мы не обладаем монополией на истину, но мы ищем.

Эволюция взглядов в сторону политической либерализации коснулась и правых, и не правых. Она не является новейшим достижением одной из идеологий, напротив, имеет место адаптация жизнеспособных концепций к сложившейся ситуации. Просто выработалась привычка получать и распространять информацию без идеологических и эстетических ограничений. Мы стали свободнее не потому, что хорошо боролись за свободу. Нет, ее нам принесли технологии. Но мы с ней сжились и будем отстаивать ее не только потому, что нам так удобнее, но прежде всего, потому что ее невозможно уничтожить, не уничтожив  радиоволны в воздухе и ток в розетке. Даже нынешнее правительство, хотя его гораздо больше ругают в инете, чем в пикетах, в цехах и на кухнях, не особо ретиво тужится в этом плане. (Правда, это пока компьютеры в основном у офисного планктона и школьников). Коммунизм без цензуры пока не может похвастать успешной практикой, но соответствует марксовой теории. Жесткие меры? Забудьте. Здесь не к чему стремиться, - это не достижение, а трагедия режимов, которые, убив дракона, сами становились драконами.

Возврата в доцифровую эпоху не будет.